Чьи-то взгляды слишком уж нежны в нежном воздухе едва нагретом...
Чьи-то взгляды слишком уж нежны
В нежном воздухе едва нагретом...
Я уже заболеваю летом,
Еле выздоровев от зимы.
Чьи-то взгляды слишком уж нежны
В нежном воздухе едва нагретом...
Я уже заболеваю летом,
Еле выздоровев от зимы.
У вас не будет второго шанса, чтобы произвести первое впечатление.
Умные не столько ищут одиночества, сколько избегают создаваемой дураками суеты.
Я слышу речь не мальчика, но мужа.
Сулят мне: в эдеме усладу найдёшь.
По мне же и сок винограда хорош.
Наличность бери, а на слово не верь:
Лишь издали гром барабана хорош.
Самая большая помеха в жизни — ожидание завтрашнего дня и потеря сегодняшнего.
В работе надо быть смелым. Есть большие собаки и есть маленькие собаки, но маленькие не должны смущаться существованием больших: все обязаны лаять — и лаять тем голосом, какой Господь Бог дал.
Психолог беседует с клиентом:
— Как думаете, насколько тяжела эта кружка?
— Ну, это зависит от того, сколько там воды.
— Нет, это зависит от того, сколько её держать. Пять минут — нормально, час — уже тяжело. Тоже самое и с мыслями.
Привычка свыше нам дана:
Замена счастию она.
Били копыта. Пели будто:
— Гриб.
Грабь.
Гроб.
Груб. —
Ветром опита,
льдом обута,
улица скользила.
Лошадь на круп
грохнулась,
и сразу
за зевакой зевака,
штаны пришедшие Кузнецким клёшить,
сгрудились,
смех зазвенел и зазвякал:
— Лошадь упала! —
— Упала лошадь! —
Смеялся Кузнецкий.
Лишь один я
голос свой не вмешивал в вой ему.
Подошёл
и вижу
глаза лошадиные...
Улица опрокинулась,
течёт по-своему…
Подошёл и вижу —
за каплищей каплища
по морде катится,
прячется в ше́рсти...
И какая-то общая
звериная тоска
плеща вылилась из меня
и расплылась в шелесте.
«Лошадь, не надо.
Лошадь, слушайте —
чего вы думаете, что вы их плоше?
Деточка,
все мы немножко лошади,
каждый из нас по-своему лошадь».
Может быть
— старая —
и не нуждалась в няньке,
может быть, и мысль ей моя казалась пошла́,
только
лошадь
рванулась,
встала на́ ноги,
ржанула
и пошла.
Хвостом помахивала.
Рыжий ребёнок.
Пришла весёлая,
стала в стойло.
И всё ей казалось —
она жеребёнок,
и стоило жить,
и работать стоило.
Человек, который не может создавать, хочет разрушать.
Даже Иисус Христос однажды умышленно сказал неправду.
Бога достигает тот, кто готов сойти с ума.
Что войны, что чума? — конец им виден скорый,
Им приговор почти произнесён.
Но кто нас защитит от ужаса, который
Был бегом времени когда-то наречён?
Человек может стать тебе близок за три дня. А тот, кто живёт рядом с тобой годами, может так и не узнать, какой твой любимый цвет.