Богохульство даёт облегчение, какого не может дать даже молитва...
Богохульство даёт облегчение, какого не может дать даже молитва.
Богохульство даёт облегчение, какого не может дать даже молитва.
Философ легко торжествует над будущею и минувшею скорбями, но он же легко побеждается настоящею.
Привычка притупляет ощущения — воображение привыкает к убийствам и казням, смотрит на них уже равнодушно, изображение же страстей и излияний души человеческой для него всегда ново, всегда занимательно, велико и поучительно. Драма стала заведовать страстями и душою человеческою.
Любовь — это не отношения, а состояние.
Жить надо так, чтобы тебя помнили и сволочи.
Если ты выбрал нечто, привлекающее других, это означает определённую вульгарность вкуса, и вовсе не важно, что ты набрёл на это место первым. Первым очутиться даже хуже, ибо у тех, кто приходит следом, аппетит больше твоего, отчасти уже удовлетворённого.
Некоторые болезни следует лечить, не рассказывая о них больному. Многие умерли оттого, что узнали, чем больны.
Будь светильником для самого себя,
Будь опорой самому себе,
Придерживайся собственной правды,
как единственного света.
Я сразу смазал карту будня,
плеснувши краску из стакана;
я показал на блюде студня
косые скулы океана.
На чешуе жестяной рыбы
прочёл я зовы новых губ.
А вы ноктюрн сыграть
могли бы на флейте водосточных труб?
Ненавижу, когда бл*дь строит из себя невинность!
Не шалю, никого не трогаю, починяю примус.
И всюду клевета сопутствовала мне.
Её ползучий шаг я слышала во сне
И в мёртвом городе под беспощадным небом,
Скитаясь наугад за кровом и за хлебом.
И отблески её горят во всех глазах,
То как предательство, то как невинный страх.
Я не боюсь её. На каждый вызов новый
Есть у меня ответ достойный и суровый.
Но неизбежный день уже предвижу я, —
На утренней заре придут ко мне друзья,
И мой сладчайший сон рыданьем потревожат,
И образок на грудь остывшую положат.
Никем не знаема тогда она войдёт,
В моей крови её неутолённый рот
Считать не устаёт небывшие обиды,
Вплетая голос свой в моленья панихиды.
И станет внятен всем её постыдный бред,
Чтоб на соседа глаз не мог поднять сосед,
Чтоб в страшной пустоте моё осталось тело,
Чтобы в последний раз душа моя горела
Земным бессилием, летя в рассветной мгле,
И дикой жалостью к оставленной земле.
Что бы делало твоё добро, если бы не существовало зла?
Прежде чем входить, подумай о том, как ты выйдешь.
Только двух людей я не анализировал. Это доказывает мою к ним любовь.