Я ненавижу обывательщину гораздо больше, чем грех...
Я ненавижу обывательщину гораздо больше, чем грех.
Я ненавижу обывательщину гораздо больше, чем грех.
Заглушая шёпот вдохновенных суеверий, здравый смысл говорит нам, что жизнь — только щель слабого света между двумя идеально чёрными вечностями.
Достаточно поддаться иллюзии, что бы почувствовать реальные последствия.
Есть два рода дураков: одни не понимают того, что обязаны понимать все; другие понимают то, чего не должен понимать никто.
Бедность, измеряемая целью природы, есть великое богатство, а неограниченное богатство есть великая бедность.
Каждый раз, когда узнаю, что человек меня любит — удивляюсь, не любит — удивляюсь, но больше всего удивляюсь, когда человек ко мне равнодушен.
— Чем занимаешься?
— Смотрю, как деревья растут.
— Всё суетишься...
Позволь душе моей открыться пред тобою
И в дружбе сладостной отраду почерпнуть.
Скучая жизнию, томимый суетою,
Я жажду близ тебя, друг нежный, отдохнуть...
Ты помнишь, милая, – зарёю наших лет,
Младенцы, мы любить умели...
Как быстро, быстро улетели
...
В кругу чужих, в немилой стороне,
Я мало жил и наслаждался мало!
И дней моих печальное начало
Наскучило, давно постыло мне!
К чему мне жизнь, я не рождён для счастья,
Для радостей, для дружбы, для забав.
... избежав,
Я хладно пил из чаши сладострастья.
Своим долголетием я обязан спорту. Я им никогда не занимался.
Если когда-нибудь, гоняясь за счастьем, вы найдёте его, вы подобно старухе, искавшей свои очки, обнаружите, что счастье было всё время у вас на носу.
Мы потому клеймим ложь наибольшим позором, что из всех дурных поступков этот легче всего скрыть и проще всего совершить.
Подумав — решайся, а решившись — не думай.
То, что у пьяной женщины на уме, у пьяного мужчины никогда не получится.
Все негодяи, к сожалению, общительны.
Познание — одна из форм аскетизма.