Цыплят по осени считают...
Цыплят по осени считают.
Цыплят по осени считают.
Мы часто любим наспех, но вражда
Способна длиться многие года.
Мне так жалко, что всё это только слова — любовь — я так не могу, я бы хотела настоящего костра, на котором бы меня сожгли.
Первая половина жизни состоит из способности получать удовольствие при отсутствии возможностей; вторая половина состоит из возможностей при отсутствии способности.
Переписка в мессенджере:
— Что тебе вкусного привезти?
— У тебя много денег?
— Нет(
— Копи сука!
— Что?
— Ой, Т9. Купи сока!
Талант образуется в тишине, характер — в бурных волнениях света.
Счастлив тот, кто не замечает, лето теперь или зима.
Единственное, что мешает мне учиться, — это полученное мной образование.
Любовь — это состояние, в котором человек способен почувствовать и пережить свою абсолютную незаменимость. В любви человек может почувствовать смысл своего существования для другого и смысл существования другого для себя. Любовь помогает человеку проявиться, выявляя, увеличивая, развивая в нём хорошее, положительное, ценное. Это высший синтез смысла существования человека. Только любя, отдавая себя другому и проникая в него, я нахожу себя, я открываю себя, я открываю нас обоих, я открываю человека.
У победителя много друзей, и лишь у побеждённого они настоящие.
Правду говорить легко и приятно.
Если у вас могут быть одновременно свобода и любовь, вам больше ничего не нужно. У вас всё есть — то, ради чего дана жизнь.
Во-первых потому, что много,
И долго, долго вас любил,
Потом страданьем и тревогой
За дни блаженства заплатил;
Потом в раскаяньи бесплодном
Влачил я цепь тяжёлых лет;
И размышлением холодным
Убил последний жизни цвет.
С людьми сближаясь осторожно,
Забыл я шум младых проказ,
Любовь, поэзию, — но вас
Забыть мне было невозможно.
Доктора — это те, кто прописывают лекарства, о которых мало знают, чтобы лечить болезни, о которых они знают ещё меньше, людям, о которых они не знают вообще ничего.
И стали три пальмы на бога роптать:
«На то ль мы родились, чтоб здесь увядать?
Без пользы в пустыне росли и цвели мы,
Колеблемы вихрем и зноем палимы,
Ничей благосклонный не радуя взор?..
Неправ твой, о небо, святой приговор!»
И только замолкли — в дали голубой
Столбом уж крутился песок золотой.
Вот к пальмам подходит, шумя, караван:
В тени их весёлый раскинулся стан.
Кувшины звуча налилися водою,
И, гордо кивая махровой главою,
Приветствуют пальмы нежданных гостей
И щедро поит их студёный ручей.
Но только что сумрак на землю упал,
По корням упругим топор застучал,
И пали без жизни питомцы столетий!
Одежду их сорвали малые дети,
Изрублены были тела их потом,
И медленно жгли их до утра огнём.