Не всё коту Масленица...
Не всё коту Масленица, будет и Великий пост.
Не всё коту Масленица, будет и Великий пост.
Причина — вроде бы случайный шаг твой, но
Споткнёшься точно так, как было суждено.
Легче понять вселенную, чем себя.
Раневскую о чём-то попросили и добавили:
— Вы ведь добрый человек, вы не откажете.
— Во мне два человека, — ответила Фаина Георгиевна. — Добрый не может отказать, а второй может. Сегодня как раз дежурит второй.
Если бы мы понимали, что делаем то, вероятно, никогда ничего бы не делали.
Люди остерегаются тигров, а тигры остерегаются людей.
Толпа не любит одиночек; она признаёт только фальшивых людей, подражающих во всём друг другу. Толпа презирает каждого, кто держится особняком, кто отстаивает свои права, защищает свою свободу, поступает по-своему, невзирая на последствия.
Счастливую и весёлую родину любить не велика вещь. Мы её должны любить именно когда она слаба, мала, унижена, наконец глупа, наконец даже порочна. Именно, именно когда наша «мать» пьяна, лжёт и вся запуталась в грехе, — мы и не должны отходить от неё.
И не вздумайте бросать писать стихи. Если они решат, они перестанут к вам приходить сами.
Не испортите того, что у вас есть, желанием того, чего у вас нет. Помните, то, что у вас уже есть, однажды было среди вещей, о которых вы могли только надеяться.
Бывают такие принцессы, после завоевания которых думаешь: и зачем я дракона ухайдокал, милая же была зверушка...
Счастье состоит в том, чтобы обнаружить вечность, спрятанную в другом человеке, и встретится с ней как со своей собственной.
Когда о вас сплетничают, это плохо, но ещё хуже, когда сплетничать перестают.
Чаще зачёркивай написанное.
Сказал, что у меня соперниц нет.
Я для него не женщина земная,
А солнца зимнего утешный свет
И песня дикая родного края.
Когда умру, не станет он грустить,
Не крикнет, обезумевши: «Воскресни!»
Но вдруг поймёт, что невозможно жить
Без солнца телу и душе без песни.
...А что теперь?
Сверни с проезжей части в полу-
слепой проулок и, войдя
в костёл, пустой об эту пору,
сядь на скамью и, погодя,
в ушную раковину Бога,
закрытую для шума дня,
шепни всего четыре слога:
— Прости меня.