Куй железо, пока горячо...
Куй железо, пока горячо.
Куй железо, пока горячо.
Когда я называю по привычке
Моих друзей заветных имена,
Всегда на этой странной перекличке
Мне отвечает только тишина.
Человек до сорока лет представляет собою текст, а после сорока — комментарий к этому тексту.
Вы судите по костюму? Никогда не делайте этого. Вы можете ошибиться, и притом, весьма крупно.
Если ты выбрал нечто, привлекающее других, это означает определённую вульгарность вкуса, и вовсе не важно, что ты набрёл на это место первым. Первым очутиться даже хуже, ибо у тех, кто приходит следом, аппетит больше твоего, отчасти уже удовлетворённого.
Подлинная история нашего сознания начинается с первой лжи.
Давно уже отмечено умными людьми, что счастье — как здоровье: когда оно налицо, его не замечаешь. Но когда пройдут годы, — как вспоминаешь о счастье, о, как вспоминаешь!
И тихо, так, Господи, тихо,
Что слышно, как время идёт.
За все наши мужицкие злодейства
Я женщине воздвиг бы монумент,
Мужчина — только вывеска семейства,
А женщина — и балки, и цемент.
Жить ой. Но да.
Осмысленная жизнь без определённого мировоззрения — не жизнь, — тягота, ужас.
Умный человек не делает сам все ошибки — он даёт шанс и другим.
Они приходят к нам, когда
У нас в глазах не видно боли.
Но боль пришла — их нету боле:
В кошачьем сердце нет стыда!
Смешно, не правда ли, поэт,
Их обучать домашней роли.
Они бегут от рабской доли:
В кошачьем сердце рабства нет!
Как ни мани, как ни зови,
Как ни балуй в уютной холе,
Единый миг — они на воле:
В кошачьем сердце нет любви!
У меня хватило ума глупо прожить жизнь. Живу только собой — какое самоограничение.
Уличное нищенство — это только маленькая частность большого общего. Нужно бороться не с ним, а с производящею причиною. Когда общество во всех своих слоях, сверху донизу, научится уважать чужой труд и чужую копейку, нищенство уличное, домашнее и всякое другое исчезнет само собою.
Или как можно короче, или как можно приятнее.