Вот лежу я на спине, загипсованный...
Вот лежу я на спине,
Загипсованный, —
Кажный член у мене —
Расфасованный
По отдельности
До исправности, —
Всё будет в цельности
И в сохранности!
Вот лежу я на спине,
Загипсованный, —
Кажный член у мене —
Расфасованный
По отдельности
До исправности, —
Всё будет в цельности
И в сохранности!
Мы не можем вторично полюбить тех, кого однажды действительно разлюбили.
В любой непонятной ситуации:
1. Взять телефон.
2. Разблокировать.
3. Смотреть на экран несколько секунд.
4. Заблокировать.
Только у нас в России от контролёров бегают всей электричкой!
Если труженик, в поте лица своего
Добывающий хлеб, не стяжал ничего —
Почему он ничтожеству кланяться должен
Или даже тому, кто не хуже его?
Всё подлинное тихо и неброско,
Не в замке, а в зелёном шалаше.
А это ведь и вправду так непросто —
Большую радость вырастить в душе...
Мальчик жестами объяснил, что его зовут Хуан.
Мы не сделали скандала —
Нам вождя недоставало:
Настоящих буйных мало —
Вот и нету вожаков.
По первому движению души
Ни злых, ни страстных писем не пиши,
Чтобы жалеть жестоко не пришлось,
Когда остынут счастье или злость...
Для аппетита пряностью приправы
Мы называем горький вкус во рту.
Мы горечь пьём, чтоб избежать отравы,
Нарочно возбуждая дурноту.
Так, избалованный твоей любовью,
Я в горьких мыслях радость находил
И сам себе придумал нездоровье
Ещё в расцвете бодрости и сил.
От этого любовного коварства
И спасенья вымышленных бед
Я заболел не в шутку и лекарства
Горчайшие глотал себе во вред.
Но понял я: лекарства — яд смертельный
Тем, кто любовью болен беспредельной.
Чтобы постичь истину, надо быть достойным её.
Настоящее познание даётся сердцем. Мы знаем только то, что любим.
Я к вам пишу случайно; право,
Не знаю, как и для чего.
Я потерял уж это право.
И что скажу вам? — ничего!
Что помню вас? — но, боже правый,
Вы это знаете давно;
И вам, конечно, всё равно.
И знать вам также нету нужды,
Где я? что я? в какой глуши?
Душою мы друг другу чужды,
Да вряд ли есть родство души.
Страницы прошлого читая,
Их по порядку разбирая
Теперь остынувшим умом,
Разуверяюсь я во всём.
Смешно же сердцем лицемерить
Перед собою столько лет;
Добро б ещё морочить свет!
Да и притом, что пользы верить
Тому, чего уж больше нет?..
Безумно ждать любви заочной?
В наш век все чувства лишь на срок;
Но я вас помню — да и точно,
Я вас никак забыть не мог!
Во-первых, потому, что много
И долго, долго вас любил,
Потом страданьем и тревогой
За дни блаженства заплатил;
Потом в раскаянье бесплодном
Влачил я цепь тяжёлых лет
И размышлением холодным
Убил последний жизни цвет.
С людьми сближаясь осторожно,
Забыл я шум младых проказ,
Любовь, поэзию, — но вас
Забыть мне было невозможно.
И к мысли этой я привык,
Мой крест несу я без роптанья:
То иль другое наказанье?
Не всё ль одно. Я жизнь постиг;
Судьбе, как турок иль татарин,
За всё я ровно благодарен;
У бога счастья не прошу
И молча зло переношу.
Есть такие люди, к которым просто хочется подойти и поинтересоваться, сложно ли без мозгов жить.
Груз дисциплины весит граммы, а боль сожалений весит целые тонны.
Характер человека по-настоящему можно узнать, когда он станет твоим начальником.