Один бьётся в горячке, другой остывает в морге, а средняя температура...
Один бьётся в горячке, другой остывает в морге, а средняя температура по больнице 36,6°.
Один бьётся в горячке, другой остывает в морге, а средняя температура по больнице 36,6°.
Тот, кто делает добро другому, делает добро самому себе, не в смысле последствий, но самим актом делания добра, так как сознание сделанного добра само по себе даёт уже большую радость.
Мы живём в мире, где убить отдельного человека нельзя, а сбросить тысячу тонн взрывчатки на жилой квартал — вполне нормально. Иногда мне кажется, что наша планета — сумасшедший дом, куда отправляют больных с других планет.
Любишь кататься, люби и саночки возить.
Я не думаю, что кто бы то ни было может прийти в восторг, когда его выкидывают из родного дома. Даже те, кто уходят сами. Но независимо от того, каким образом ты его покидаешь, дом не перестаёт быть родным. Как бы ты в нём — хорошо или плохо – ни жил. И я совершенно не понимаю, почему от меня ждут, а иные даже требуют, чтобы я мазал его ворота дёгтем. Россия — это мой дом, я прожил в нём всю свою жизнь, и всем, что имею за душой, я обязан ей и её народу. И — главное — её языку.
Работа над произведением искусства никогда не может быть закончена, а может быть только заброшена.
Царь — дерево, а подданные — корни.
Чем крепче корни, тем ветвям просторней.
Не утесняй ни в чём народ простой.
Народ обидев, вырвешь корень свой.
Почти всегда, поискав в себе, мы найдём тот же грех, который мы осуждаем в другом. Если же мы не знаем за собой именно того самого греха, то стоит только поискать, и мы найдём ещё худший.
Не бойся показаться дураком. Наоборот, бойся показаться умным. Потому что тогда немедленно возникнет вопрос: если ты такой умный, то почему ты нанимаешься на работу, а не нанимаешь на неё?
Как дерево обновляет листву, так люди процветают на пути добра.
Как хорошо, что некого винить,
Как хорошо, что ты никем не связан,
Как хорошо, что до смерти любить
Тебя никто на свете не обязан.
Пьяный пожарный упал с 40-метровой пожарной лестницы, но остался цел и невредим! Его спасло то, что он успел подняться только на вторую ступеньку.
— Я вовсе не предполагаю, что отлично разбираюсь в современности. Современность — вещь устанавливаемая только будущим и достоверная только в прошлом.
Учась, узнаёшь, как мало ты знаешь.
Не дай мне бог сойти с ума.
Нет, легче посох и сума;
Нет, легче труд и глад.
Не то, чтоб разумом моим
Я дорожил; не то, чтоб с ним
Расстаться был не рад:
Когда б оставили меня
На воле, как бы резво я
Пустился в тёмный лес!
Я пел бы в пламенном бреду,
Я забывался бы в чаду
Нестройных, чудных грёз.
И я б заслушивался волн,
И я глядел бы, счастья полн,
В пустые небеса;
И силён, волен был бы я,
Как вихорь, роющий поля,
Ломающий леса.
Да вот беда: сойди с ума,
И страшен будешь как чума,
Как раз тебя запрут,
Посадят на цепь дурака
И сквозь решётку как зверка
Дразнить тебя придут.
А ночью слышать буду я
Не голос яркий соловья,
Не шум глухой дубров —
А крик товарищей моих,
Да брань смотрителей ночных,
Да визг, да звон оков.
Если произошло какое-либо несчастье, которого уже нельзя поправить, то отнюдь не следует допускать мысли о том, что всё могло бы быть иначе, а тем паче о том, как можно было бы его предотвратить: такие думы делают наши страдания невыносимыми, а нас — самоистязателями.