Как я люблю живое слово!
Оно, как мир, старо и ново,
Оно встречает нас кивком,
Оно пронзает нас клинком
И, даже отступаясь в грязь,
Нас веселит, развеселясь.
Пусть говорят мне что угодно, чтобы причинить мне боль. Слишком мало знают они меня, чтобы быть в курсе, что действительно делает мне больно.
Чем больше человек молчит, тем больше он начинает говорить разумно.
Истина не многословна, для лжи слов всегда недостаточно.
Нам не дано предугадать,
Как слово наше отзовётся, —
И нам сочувствие даётся,
Как нам даётся благодать...
Убеждённость опасней для истины, чем ложь.
Человек есть часть Космоса, и потому каждая его мысль, каждое слово и действие способствуют нарушению или установлению равновесия в Космосе.
Каждый наш поступок продолжает создавать нас самих.
В одиночестве ты сам пожираешь себя; на людях — тебя пожирают многие: теперь — выбирай!
Благодетельное и назидательное влияние какой-нибудь философии… нисколько не доказывает верности её, точно так же, как счастье, испытываемое сумасшедшим от своей навязчивой идеи нисколько не говорит в пользу её разумности.
Сверхбессмысленнейшее слово:
Расстаемся. — Одна из ста?
Просто слово в четыре слога,
За которыми пустота.
Сотворить идеал — это значит переделать своего дьявола в своего Бога. А для этого надобно прежде всего сотворить своего дьявола.
Вначале было слово, а уже потом — отделение милиции.
Больше дела, меньше слов!
В силу ряда причин я не могу сейчас ответить Вам словами, какие употребляете Вы. Но я искренне надеюсь, что когда Вы вернётесь домой, Ваша мать выскочит из подворотни и как следует Вас искусает.
Если у человека есть «зачем», он вынесет любое «как».
Кто не изведал, как слабы, пусты
Слова перед величьем красоты?
Чей разум был достаточно силён,
Чтобы, восторгом дивным ослеплён,
Не затуманился и не признал хоть раз
Могущество и власть прекрасных глаз?
Требование взаимности не есть требование любви, но тщеславия и чувственности.
То ли мы сердцами остываем,
То ль забита прозой голова,
Только мы всё реже вспоминаем
Светлые и нежные слова.
Словно в эру плазмы и нейтронов,
В гордый век космических высот
Нежные слова, как граммофоны,
Отжили и списаны в расход.
Только мы здесь, видимо, слукавили
Или что-то около того:
Вот слова же бранные оставили,
Сберегли ведь все до одного!
Впрочем, сколько человек ни бегает
Средь житейских бурь и суеты,
Только сердце всё равно потребует
Рано или поздно красоты.
Не зазря ж оно ему даётся!
Как ты ни толкай его во мглу,
А оно возьмёт и повернётся
Вновь, как компас, к ласке и теплу.
Говорят, любовь немногословна:
Пострадай, подумай, раскуси...
Это всё, по-моему, условно,
Мы же люди, мы не караси!
И не очень это справедливо —
Верить в молчаливую любовь.
Разве молчуны всегда правдивы?
Лгут ведь часто и без лишних слов!
Чувства могут при словах отсутствовать.
Может быть и всё наоборот.
Ну а если говорить и чувствовать?
Разве плохо говорить и чувствовать?
Разве сердце этого не ждёт?
Что для нас лимон без аромата?
Витамин, не более того.
Что такое небо без заката?
Что без песен птица? Ничего!
Пусть слова сверкают золотинками,
И не год, не два, а целый век!
Человек не может жить инстинктами,
Человек — на то и человек!
И уж коль действительно хотите,
Чтоб звенела счастьем голова,
Ничего-то в сердце не таите,
Говорите, люди, говорите
Самые хорошие слова!
Невероятно, но в слове «преданный» сразу два смысла, причём взаимоисключающие друг друга: преданный кому-то и преданный кем-то. Вроде как для нас разница всегда была не столь существенна, что не надо было придумывать лишнее слово. Например, народ, преданный правительством, или народ, преданный правительству. Думаю, чтобы никогда не ошибиться, надо всегда говорить: мы, русские, — народ преданный.
Те, что украсили познанья небосклон,
Взойдя светилами для мира и времён,
Не расточили тьму глубокой этой ночи,
Сказали сказку нам и погрузились в сон.
Молчи, скрывайся и таи
И чувства и мечты свои —
Пускай в душевной глубине
Встают и заходят оне
Безмолвно, как звезды в ночи, —
Любуйся ими — и молчи.
Как сердцу высказать себя?
Другому как понять тебя?
Поймёт ли он, чем ты живёшь?
Мысль изречённая есть ложь —
Взрывая, возмутишь ключи,
Питайся ими — и молчи...
Лишь жить в себе самом умей —
Есть целый мир в душе твоей
Таинственно-волшебных дум —
Их оглушит наружный шум,
Дневные разгонят лучи —
Внимай их пенью — и молчи!..
Сторонись негодяев, их социум страшен.
Лишь с достойными дружбы общайся людьми.
Эликсир, в дар от подлого, выплесни с чаши,
Яд из рук мудреца внутрь без страха прими.
Легче справиться с нечистой совестью, чем с дурной репутацией.
Кто битым жизнью был, тот большего добьётся,
Пуд соли съевший выше ценит мёд.
Кто слёзы лил, тот искренней смеётся,
Кто умирал, тот знает, что живёт.
— Мама, мама, смотри — мальчик девочку ест!
— Ну что ты, сынок, это он её целует... Ой, нет, и правда ест!..
Оскорбление, на которое удалось ответить, хотя бы и на словах, припоминается иначе, чем то, которое пришлось стерпеть.
На безрыбье и рак рыба.
Любовь подобна жажде. Она есть жаждание души тела (т. е. души, коей проявлением служит тело). Любовь всегда — к тому, чего «особенно недостаёт мне», жаждущему. Любовь есть томление; она томит, и убивает, когда не удовлетворена. Поэтому-то любовь, насыщаясь, всегда возрождает. Любовь есть возрождение. Любовь есть взаимное пожирание, поглощение. Любовь — это всегда обмен — души-тела. Поэтому, когда нечему обмениваться, любовь погасает. И она всегда погасает по одной причине: исчерпанности матерьяла для обмена, остановке обмена, сытости взаимной, сходства-тожества когда-то любивших и разных.
Долго на носках не устоять, далеко широким шагом не пройти. Кто себя видит, тот не ведает просвета; кто считает себя правым — не заметен; кто хвастается — не заслужен; кто зазнаётся, тот других не старше.
Январю-батюшке — морозы, февралю — метели.
Но, как известно, именно в минуту
отчаянья и начинает дуть
попутный ветер.
Тонкой душе тягостно сознавать, что кто-нибудь обязан ей благодарностью; грубой душе — сознавать себя обязанной кому-либо.
Нет ничего более раздражающего, чем хороший пример.
