Или сена клок, или вилы в бок...
Или сена клок, или вилы в бок.
 
 Или сена клок, или вилы в бок.

Я в этой жизни часто ждал —
Удачи, помощи, свидания;
Души таинственный кристалл
Темнеет в нас от ожидания.
Моя душа закрыта ото всех,
И лишь стихи приоткрывают дверцу.
И нет покоя ищущему сердцу...
Не всем дано увидеть её свет.
Моя душа закрыта от ветров,
От громовых раскатов и разрядов,
Но не откажется от нежных, тёплых слов.
Моя душа не общежитие для тех,
Кто в дом привык входить не разуваясь,
Кто гениальностью своею упиваясь,
Терзает мою душу... для потех.
Моя душа доверится тому,
Кто прикоснётся взглядом осторожным,
Чувствительным пожатием, надёжным,
Аккордом смелым... разбудив струну...
Не надо опускать знание до мнения, нужно возвышать мнение до знания.
Душа человека — своеобразный сплав бога и зверя, арена борьбы двух начал: одно — частичное, ограниченное, эгоистическое, а другое — всеобщее, бесконечное и беспристрастное.
Это было не раз, это будет не раз
В нашей битве глухой и упорной:
Как всегда, от меня ты теперь отреклась,
Завтра, знаю, вернёшься покорной.
Но зато не дивись, мой враждующий друг,
Враг мой, схваченный тёмной любовью,
Если стоны любви будут стонами мук,
Поцелуи — окрашены кровью.

Глаза — это дверь, ведущая в ум.
Сердце! Пусть хитрецы, сговорясь заодно,
Осуждают вино, дескать, вредно оно.
Если душу отмыть свою хочешь и тело —
Чаще слушай стихи, попивая вино.
Тот клятый год, тому уж много лет,
я иногда сползал с больничной койки.
Сгребал свои обломки и осколки
и свой реконструировал скелет.
И крал себя у чутких медсестёр,
ноздрями чуя острый запах воли,
Я убегал к двухлетней внучке Оле,
туда, на жизнью пахнущий простор.
Мы с Олей отправлялись в детский парк,
садились на любимые качели,
Глушили сок, мороженое ели,
глазели на гуляющих собак.
Аттракционов было пруд пруди,
но день сгорал, и солнце остывало.
И Оля уставала, отставала
и тихо ныла: «Деда, погоди».
Оставив день воскресный позади,
я возвращался в стен больничных голость,
Но и в палате слышал Олин голос:
«Дай руку, деда, деда, погоди…»
И я годил, годил, сколь было сил,
а на соседних койках не годили,
Хирели, сохли, чахли, уходили,
никто их погодить не попросил.
Когда я чую жжение в груди,
я вижу, как с другого края поля
Ко мне несётся маленькая Оля
с истошным криком: «Деда-а-а, погоди-и…»
И я гожу, я всё ещё гожу
и, кажется, стерплю любую муку,
пока ту крохотную руку
в своей измученной руке ещё держу.
Вернувшись от дверей, присела,
сказала, клипсу теребя:
«И что-то я ещё хотела...
Ах да, тебя!..»
...И мне обидно за державу,
но я же ведь не уезжаю!..
Дружба обыкновенно служит переходом от простого знакомства к вражде.
Только суть, как достойно мужчин, говори,
Лишь ответствуя — слов господин — говори.
Уха два, а язык дан один не случайно —
Дважды слушай и раз лишь один говори!
Отсутствие прогресса есть регресс.