Не надобен и клад, коли в семье лад...
Не надобен и клад, коли в семье лад.
Не надобен и клад, коли в семье лад.
Никто не может сбросить с себя свою индивидуальность.
Мысль должна рождаться в обществе, обработка и выражение её происходит в одиночестве.
Люблю я солнце осени, когда,
Меж тучек и туманов пробираясь,
Оно кидает бледный мёртвый луч
На дерево, колеблемое ветром,
И на сырую степь. Люблю я солнце,
Есть что-то схожее в прощальном взгляде
Великого светила с тайной грустью
Обманутой любви; не холодней
Оно само собою, но природа
И всё, что может чувствовать и видеть,
Не могут быть согреты им; так точно
И сердце: в нём всё жив огонь, но люди
Его понять однажды не умели,
И он в глазах блеснуть не должен вновь
И до ланит он вечно не коснётся.
Зачем вторично сердцу подвергать
Себя насмешкам и словам сомненья?
Чем примитивнее человек, тем более высокого он о себе мнения. Они порождены какой-то внутренней неукротимой силой слепой убеждённости. А сомнения и терпимость присущи только культурному человеку.
Созвездия в заоблачной дали,
Раздумьям тщетным многих обрекли.
Одумайся, побереги рассудок —
Мудрейшие и те в тупик зашли.
Тот, кто рассказывает тебе о чужих недостатках, рассказывает другим о твоих.
Все противоположности сходятся в сердце женщины.
Она обнимала его в ночи:
— Ах, Гена, ты к счастью нашёл ключи!
— Но я не Геннадий, а Коля, ясно?
— Ах, пусть, всё равно... Всё равно прекрасно!
Сомневаться небесполезно. Сомневаясь, мы приходим к исследованию; исследуя, достигаем истины.
Я ищу. Я делаю из себя человека.
Москва веками строилась.
Рай там, где распускаются цветы твоего истинного Я. Ад там — где твоё Я топчут, а тебе что-то навязывают.
«Когда надо пользоваться духами?» — спрашивает молодая женщина.
«Когда хочется, чтобы тебя целовали», — отвечаю я.