Мир одеял разрушен сном. Но в чьём-то напряжённом взоре...
Мир одеял разрушен сном.
Но в чьём-то напряжённом взоре
маячит в сумраке ночном
окном разрезанное море.
Мир одеял разрушен сном.
Но в чьём-то напряжённом взоре
маячит в сумраке ночном
окном разрезанное море.
Совесть — когтистый зверь, скребущий сердце.
Товарищ первый нам сказал, что вы уймитесь,
Что — не буяньте, что — разойдитесь.
На «разойтись» я сразу ж согласился —
И разошёлся, то есть расходился!
Когда я освобождаюсь от того, кто я есть, я становлюсь тем, кем я могу быть.
Русские барышни большею частью питаются только платонической любовью, а платоническая любовь самая беспокойная.
...Сэр, «карта вин»
(пока не облевали).
Соглашайся хотя бы на рай в шалаше,
Если терем с дворцом кто-то занял.
Нет рабства безнадёжней,
Чем рабство тех рабов,
Себя кто полагает
Свободным от оков.
Никогда так не любишь близких, как в то время, когда рискуешь потерять их.
Рассыпались в широком поле,
Как пчёлы, с гиком казаки;
Уж показалися значки
Там на опушке — два, и боле.
А вот в чалме один мюрид
В черкеске красной ездит важно,
Конь светло-серый весь кипит,
Он машет, кличет — где отважный?
Кто выйдет с ним на смертный бой!
Сейчас, смотрите: в шапке чёрной
Казак пустился гребенской;
Винтовку выхватил проворно,
Уж близко... выстрел... лёгкий дым...
Эй вы, станичники, за ним...
Что? ранен! — Ничего, безделка...
И завязалась перестрелка...
Запомни, как бы тебе не было больно, ты всегда должна ступать так, словно идёшь босиком по шёлку.