Когда в человека кидаешь грязь, помни...
Когда в человека кидаешь грязь, помни — до него она может не долететь, а на твоих руках останется.
Когда в человека кидаешь грязь, помни — до него она может не долететь, а на твоих руках останется.
Если вам долго не звонят родственники или друзья, значит у них всё хорошо.
Бывает ли женщина в жизни хоть раз неправа?
Безумству вопроса нам следует лишь подивиться.
Спросивший такое не просто болван-голова,
Но хуже гораздо: практически самоубийца!
В молодости я требовал от людей больше, чем они могли дать: постоянства в дружбе, верности в чувствах. Теперь я научился требовать от них меньше, чем они могут дать: быть рядом и молчать. И на их чувства, на их дружбу, на их благородные поступки я всегда смотрю как на настоящее чудо — как на дар Божий.
Седины ваши зеркало покажет,
Часы — потерю золотых минут.
На белую страницу строчка ляжет —
И вашу мысль увидят и прочтут.
По чёрточкам морщин в стекле правдивом
Мы все ведём своим утратам счёт.
А в шорохе часов неторопливом
Украдкой время к вечности течёт.
Запечатлейте беглыми словами
Всё, что не в силах память удержать.
Своих детей, давно забытых вами,
Когда-нибудь вы встретите опять.
Как часто эти найденные строки
Для нас таят бесценные уроки.
Чтоб угодить судьбе, глушить полезно ропот.
Чтоб людям угодить, полезен льстивый шёпот.
Пытался часто я лукавить и хитрить,
Но всякий раз судьба мой посрамляла опыт.
Каким бы ты ни был, ты имеешь право быть таким, какой ты есть.
Всякая злость происходит от бессилия.
Лишь тот в совете — солнце, в битвах — лев,
Кто разумом смирять умеет гнев.
В час вечерний, в час заката
Каравеллою крылатой
Проплывает Петроград…
И горит на рдяном диске
Ангел твой на обелиске,
Словно солнца младший брат.
А у нас на утлой лодке
Только синие решётки
Перекрещенных штыков.
Где лобзавший руку дамам
Низко кланяется хамам —
Видно, жребий наш таков.
Я не трушу, я спокоен,
Я — поэт, моряк и воин,
Не поддамся палачу.
Пусть клеймит клеймом позорным —
Знаю, сгустком крови чёрным
За свободу я плачу.
Но за стих и за отвагу,
За сонеты и за шпагу —
Знаю — город гордый мой
В час вечерний, в час заката
Каравеллою крылатой
Отвезёт меня домой.
Настоящее страдание никогда не уничтожается будущими радостями: ведь они так же наполняют своё время, как оно — своё.