Часто сквозь видимый миру смех...
Часто сквозь видимый миру смех льются невидимые миру слёзы.
Часто сквозь видимый миру смех льются невидимые миру слёзы.
Смотреть на что-то — далеко не то же самое, что и видеть. Не видишь ничего, пока не научишься видеть красоту.
Когда ты сердит, считай до четырёх; когда очень сердит, ругайся!
Клевета что уголь: не обожжёт, так замарает.
Честь — это внешняя совесть, а совесть — это внутренняя честь.
Цена власти — это ответственность.
Сказал, что у меня соперниц нет.
Я для него не женщина земная,
А солнца зимнего утешный свет
И песня дикая родного края.
Когда умру, не станет он грустить,
Не крикнет, обезумевши: «Воскресни!»
Но вдруг поймёт, что невозможно жить
Без солнца телу и душе без песни.
...А что теперь?
Душа — под музыку — странствует. Странствует — изменяется. Вся моя жизнь — под музыку.
Бог создал женщину лишь для того, чтобы приручить мужчин.
Недостаточно обладать мудростью, нужно уметь пользоваться ею.
В ту ночь мы сошли друг от друга с ума,
Светила нам только зловещая тьма,
Своё бормотали арыки,
И Азией пахли гвоздики.
И мы проходили сквозь город чужой,
Сквозь дымную песнь и полуночный зной, —
Одни под созвездием Змея,
Взглянуть друг на друга не смея.
То мог быть Стамбул или даже Багдад,
Но, увы! не Варшава, не Ленинград,
И горькое это несходство
Душило, как воздух сиротства.
И чудилось: рядом шагают века,
И в бубен незримая била рука,
И звуки, как тайные знаки,
Пред нами кружились во мраке.
Мы были с тобою в таинственной мгле,
Как будто бы шли по ничейной земле,
Но месяц алмазной фелукой
Вдруг выплыл над встречей-разлукой…
И если вернётся та ночь и к тебе
В твоей для меня непонятной судьбе,
Ты знай, что приснилась кому-то
Священная эта минута.
Кто бы знал моё одиночество? Будь он проклят, этот самый талант, сделавший меня несчастной...
Независимость от общественного мнения есть первое условие совершения чего-либо великого и разумного.
Здоровье без силы — то же что и твёрдость без упругости.
Сегодня, выпив кофе поутру,
Я дивный ощутил в себе покой;
Забавно: я ведь знаю, что умру,
А веры в это нету никакой.
Тяжела ты, любовная память!
Мне в дыму твоём петь и гореть,
А другим — это только пламя,
Чтоб остывшую душу греть.