Нам жизнь навязана; её водоворот...
Нам жизнь навязана; её водоворот
Ошеломляет нас, но миг один — и вот
Уже пора уйти, не зная цели жизни...
Приход бессмысленный, бессмысленный уход!
Нам жизнь навязана; её водоворот
Ошеломляет нас, но миг один — и вот
Уже пора уйти, не зная цели жизни...
Приход бессмысленный, бессмысленный уход!
Отчаяние бывает лишь тогда, когда есть ожидание. Ничто не может привести меня в отчаяние: я ничего от вас не жду.
Остерегайтесь оригинальности; в женской моде оригинальность может привести к маскараду.
Некоторые выглядят храбрыми, потому что боятся убежать.
Кто очень любит себя, того не любят другие, потому что из деликатности не хотят быть его соперником.
Обсуждая только что умершую подругу-актрису:
— Хотелось бы мне иметь её ноги — у неё были прелестные ноги! Жалко — теперь пропадут...
Где тот, который признал бы, что ты прав? Так признай сам себя правым!
Хлеб на стол — так и стол престол; а хлеба ни куска — так и стол доска.
Есть два желания, исполнение которых может составить истинное счастье человека — быть полезным и иметь спокойную совесть.
Но успокойся. В дни, когда в острог
Навек я смертью буду взят под стражу,
Одна живая память этих строк
Ещё переживёт мою пропажу.
И ты увидишь, их перечитав,
Что было лучшею моей частицей.
Вернётся в землю мой земной состав,
Мой дух к тебе, как прежде, обратится.
И ты поймёшь, что только прах исчез,
Не стоящий нисколько сожаленья,
То, что отнять бы мог головорез,
Добыча ограбленья, жертва тленья.
А ценно было только то одно,
Что и теперь тебе посвящено.
Веру, как любовь, нельзя вызвать насильно. Поэтому вводить её или стараться утвердить государственными мероприятиями — дело рискованное, ибо как попытка принудить к любви вызывает ненависть, так попытка принудить к вере вызывает неверие.