Есть много вер, и все несхожи...

Две Каабы для веры нам создал Творец —
Бытия и сердец, это — веры венец.
Поклоняйся Каабе сердец, пока можешь,
Выше тысяч Кааб — и одно из сердец!

Омар Хайям

Верить надо в Бога, а не в то, что о нём рассказывают попы.

Михаил Задорнов

О, Всевышний, когда я теряю надежду, помоги мне вспомнить, что твоя любовь больше, чем моё разочарование, и Твои планы на мою жизнь лучше, чем мои мечты...

Омар Хайям

Ты можешь молиться ангелам, и они услышат, но лучший способ вызвать их, сказали мне, это смех. Ангелы отзываются на радость, потому что это то, из чего они сделаны. Фактически, когда человеческие умы затуманены гневом и ненавистью, ни один ангел не может дотянуться до них.

Майкл Джексон

И мы завоем от ран,
потом взалкаем даров...
У каждого свой храм.
И каждому свой гроб.
 
Юродствуй, воруй, молись!
Будь одинок, как перст!..
...Словно быкам — хлыст,
Вечен Богам крест.

Иосиф Бродский

Чьё сердце не горит любовью к милой, —
Без утешенья влачит свой век унылый.
Дни проведённые без радостей любви,
Считаю тяготой ненужной и постылой.

Омар Хайям

Самая сильная вещь в мире — это человек и его молитва.

Майкл Джексон

Как больно за сердца, в которых нет огня.
Где страсти не кипят, безумствами пьяня!..
При случае поймёшь: нет ничего бесплодней
Отсутствием Любви загубленного дня.

Омар Хайям

Нас пичкают одной и той же песней:
Кто праведно живёт, тот праведным воскреснет.
А я всю жизнь с любимой и с вином,
Таким ведь и воскреснуть интересней!

Омар Хайям

Смотря на них, как они веруют в Бога, так и хочется уверовать в чёрта.

Василий Ключевский

Между «есть бог» и «нет бога» лежит громадное поле, которое проходит с большим трудом истинный мудрец.

Антон Чехов

Любовь — несчастье, но… Здесь рок явил участье.
Грешно винить меня, коль рок наслал ненастье.
Рабы добра и зла, мы все под Божьей властью.
Неужто в Судный день вдруг поплачусь за страсть я?

Омар Хайям

В одной руке цветы, в другой — бокал бессменный,
Пируй с возлюбленной, забыв о всей Вселенной,
Покуда смерти смерч вдруг не сорвёт с тебя,
Как розы лепестки, сорочку жизни бренной.

Омар Хайям

Кому там от Любви покой необходим?
Считай — покойникам, уж точно не живым,
Того, кто про Любовь и не слыхал ни разу,
Считай покойником, уж точно не живым.

Омар Хайям

О вы, которые с язвительным упрёком,
Считая мрачное безверие пороком,
Бежите в ужасе того, кто с первых лет
Безумно погасил отрадный сердцу свет;
Смирите гордости жестокой исступленье.
Имеет право он на ваше снисхожденье.
С душою тронутой внемлите брата стон,
Несчастный не злодей, собою страждет он.
Кто в мире усладит души его мученья?
Увы! он первого лишился утешенья!
Настигнет ли его глухих судеб удар,
Отъемлется ли вдруг минутный счастья дар,
В любви ли, в дружестве обнимет он измену
И их почувствует обманчивую цену:
Лишённый всех опор, отпадший веры сын
Уж видит с ужасом, что в свете он один,
И мощная рука к нему с дарами мира
Не простирается из-за пределов мира…
Напрасно в пышности свободной простоты
Природы перед ним открыты красоты;
Напрасно вкруг себя печальный взор он водит:
Ум ищет божества, а сердце не находит.

Несчастия, страстей и немощей сыны,
Мы все на страшный гроб, родясь, осуждены.
Всечасно бренных уз готово разрушенье,
Наш век — неверный день, минутное волненье,
Когда, холодной тьмой объемля грозно нас,
Завесу вечности колеблет смертный час,
Ужасно чувствовать слезы последней муку —
И с миром начинать безвестную разлуку!

Тогда, беседуя с раскованной душой,
О вера, ты стоишь у двери гробовой,
Ты ночь могильную ей тихо освещаешь
И ободрённую с надеждой отпускаешь…
Но, други! пережить ужаснее друзей!
Лишь вера в тишине отрадою своей
Живит унывший дух и сердца ожиданье:
«Настанет! — говорит, — назначено свиданье!»
А он, слепой мудрец! при гробе стонет он,
С отрадой бытия несчастный разлучён,
Надежды сладкого не внемлет он привета,
Подходит к гробу он, взывает… нет ответа.
Видали ль вы его в безмолвных тех местах,
Где кровных и друзей священный тлеет прах?
Видали ль вы его над хладною могилой,
Где нежной Делии таится пепел милый?
К почившим позванный вечерней тишиной,
К кресту приникнул он бесчувственной главой,
В слезах отчаянья, в слезах ожесточенья,
В молчанье ужаса, в безумстве исступленья,
Рыдает — и меж тем под сенью тёмных ив,
У гроба матери колена преклонив,
Там дева юная в печали безмятежной
Возводит к небу взор болезненный и нежный,
Одна, туманною луной озарена,
Как ангел горести является она;
Вздыхает медленно, могилу обнимает —
Всё тихо вкруг неё, а кажется, внимает.
Несчастный на неё в безмолвии глядит,
Качает головой, трепещет и бежит;
Но тайно вслед за ним немая скука бродит.
Во храм ли вышнего с толпой народа входит,
Там умножает он тоску души своей.
При пышном торжестве старинных алтарей,
При гласе пастыря, при сладком хоров пенье,
Тревожится его безверия мученье;
Он бога тайного нигде, нигде не зрит,
С померкшею душой святыне предстоит,
Холодный ко всему и чуждый к умиленью,
С досадой тихому внимает он моленью.
«Счастливцы! — мыслит он, — почто не можно мне
Страстей бунтующих в смиренной тишине,
Забыв о разуме и немощном и строгом,
С одной лишь верою повергнуться пред богом!»
Напрасный сердца крик! нет, нет! не суждено
Ему блаженство знать! безверие одно,
По жизненной стезе во мраке вождь унылый,
Несчастного влечёт до хладных врат могилы,
И что зовёт его в пустыне гробовой —
Кто ведает? но там лишь видит он покой.

Александр Пушкин