Как мы можем знать, что такое смерть...
Как мы можем знать, что такое смерть, когда мы не знаем ещё, что такое жизнь?
Как мы можем знать, что такое смерть, когда мы не знаем ещё, что такое жизнь?
К добру и злу постыдно равнодушны,
В начале поприща мы вянем без борьбы;
Перед опасностью позорно малодушны
И перед властию — презренные рабы.
Сердце женщины — белый лист бумаги: на нём никогда ничего не прочтёшь, но многое напишешь, если умеешь писать на таком материале.
Худой мир лучше доброй ссоры.
Самая великая бедность из всех — это отсутствие любви. Человек, который не развил способность любить, живёт в своём личном аду. Человек, полный любви, находится в раю. Вы можете смотреть на человека как на замечательное и уникальное растение, которое способно к созданию и нектара, и яда. Если человек живёт ненавистью, он пожинает урожай яда; если он живёт любовью, он собирает цветы, наполненные нектаром.
Жизнь, вероятно, не так длинна,
чтоб откладывать худшее в долгий ящик.
Локти кусают, когда руки короткие.
Два смысла в жизни — внутренний и внешний,
У внешнего — семья, дела, успех;
А внутренний — неясный и нездешний —
В ответственности каждого за всех.
Я входил вместо дикого зверя в клетку,
выжигал свой срок и кликуху гвоздём в бараке.
Жил у моря, играл в рулетку,
обедал чёрт знает с кем во фраке.
С высоты ледника я озирал полмира,
трижды тонул, дважды бывал распорот.
Бросил страну, что меня вскормила.
Из забывших меня можно составить город.
Я слонялся в степях, помнящих вопли гунна,
надевал на себя что сызнова входит в моду.
Сеял рожь, покрывал чёрной толью гумна
и не пил только сухую воду.
Я впустил в свои сны воронёный зрачок конвоя,
жрал хлеб изгнанья, не оставляя корок.
Позволял своим связкам все звуки, помимо воя;
перешёл на шёпот.
Теперь мне сорок.
Что сказать мне о жизни? Что оказалась длинной.
Только с горем я чувствую солидарность.
Но пока мне рот не забили глиной,
из него раздаваться будет лишь благодарность.
Это не театр, а дачный сортир. В нынешний театр я хожу так, как в молодости шла на аборт, а в старости рвать зубы. Ведь знаете, как будто бы Станиславский не рождался. Они удивляются, зачем я каждый раз играю по-новому.
Истинная щедрость по отношению к будущему — это всё посвятить настоящему.