Ты пей, но крепко разума держись...
Ты пей, но крепко разума держись,
Вертепом варварства не становись!
Ты пей, но никого не обижай!
Ослаб, не пей, безумия страшись!
Ты пей, но крепко разума держись,
Вертепом варварства не становись!
Ты пей, но никого не обижай!
Ослаб, не пей, безумия страшись!
Отчего азартная игра запрещена, а женщины в вызывающих нарядах не запрещены? Они опаснее в тысячу раз!
Иногда приходит зима, иногда приходит лето. Если у вас всегда будет одна и та же погода, вы почувствуете застой.
Нужно научиться любить всё, что происходит. Вот что я называю зрелостью. Нужно любить то что уже есть. Незрелость всегда живёт в «вот если бы» или «хорошо было бы», но никогда не в «есть», а «есть» — реальность. Всё, что «было бы хорошо», вам только снится.
Какой бы ни была реальность, она хороша. Любите её, радуйтесь ей и расслабьтесь в ней. Если что-то уходит, проститесь. Всё меняется... жизнь течёт и меняется. Никто не остаётся прежним; иногда открываются широкие просторы, иногда двигаться некуда. То и другое хорошо. То и другое — дары существования. Нужно научиться такой благодарности, которая благодарит за всё, что бы ни случилось. Просто наслаждайтесь происходящим — оно, и ничто другое, происходит прямо сейчас. Завтра, может быть, что-то одно изменится и будет другое; тогда наслаждайтесь другим. Послезавтра, может быть, случится что-то третье. Наслаждайтесь третьим. Не сравнивайте с прошлым, с бесполезными фантазиями о будущем. Живите в этот миг. Иногда жарко, иногда очень холодно, но то и другое необходимо; иначе жизнь исчезнет.
Чуть помедленнее, кони, чуть помедленнее!
Не указчики вам кнут и плеть!
Но что-то кони мне попались привередливые —
И дожить не успел, мне допеть не успеть.
Я утверждаю, что... самопознание ни к чему путному не приводило.
Так отлетают тёмные души...
— Я буду бредить, а ты не слушай.
Осень паутинки развевает,
В небе стаи будто корабли —
Птицы, птицы к югу улетают,
Исчезая в розовой дали...
Сердцу трудно, сердцу горько очень
Слышать шум прощального крыла.
Нынче для меня не просто осень —
От меня любовь моя ушла.
Улетела, словно аист-птица,
От иной мечты помолодев,
Не горя желанием проститься,
Ни о чём былом не пожалев.
А былое — песня и порыв.
Юный аист, птица-длинноножка,
Ранним утром постучал в окошко,
Счастье мне навечно посулив.
О любви неистовый разбег!
Жизнь, что обжигает и тревожит.
Человек, когда он человек,
Без любви на свете жить не может.
Был тебе я предан, словно пёс,
И за то, что лаской был согретым,
И за то, что сына мне принёс
В добром клюве ты весёлым летом.
Как же вышло, что огонь утих?
Люди говорят, что очень холил,
Лишку сыпал зёрен золотых
И давал преступно много воли.
Значит, баста! Что ушло — пропало.
Я солдат. И, видя смерть не раз,
Твёрдо знал: сдаваться не пристало,
Стало быть, не дрогну и сейчас.
День окончен, завтра будет новый.
В доме нынче тихо... никого...
Что же ты наделал, непутёвый,
Глупый аист счастья моего?!
Что ж, прощай и будь счастливой, птица!
Ничего уже не воротить.
Разбранившись — можно помириться.
Разлюбивши — вновь не полюбить.
И хоть сердце горе не простило,
Я, почти чужой в твоей судьбе,
Всё ж за всё хорошее, что было,
Нынче низко кланяюсь тебе...
И довольно! Рву с моей бедою.
Сильный духом, я смотрю вперёд.
И, закрыв окошко за тобою,
Твёрдо верю в солнечный восход!
Он придёт, в душе растопит снег,
Новой песней сердце растревожит.
Человек, когда он человек,
Без любви на свете жить не может.
Не бойся смерти: пока ты жив — её нет, когда она придёт, тебя не будет.
От смертных не жди состраданья, участья,
И в двери к ним часто побойся стучать!
У каждого муки свои и несчастья
И некогда им твою жизнь исправлять.
И радость и муки всё те же и те же,
Всем смертным одною судьбой суждены,
Страдают от них все ни чаще ни реже,
И в муках мы все как один рождены.
Стыдись у несчастного выклянчить счастье,
Что выплакал он у гордой судьбы,
Умри, если сам не осилишь борьбы,
И смертью закончи тревоги, злосчастье!
Во всём мне хочется дойти
До самой сути.
В работе, в поисках пути,
В сердечной смуте.
До сущности протёкших дней,
До их причины,
До оснований, до корней,
До сердцевины.
Всё время схватывая нить
Судеб, событий,
Жить, думать, чувствовать, любить,
Свершать открытья.
О, если бы я только мог
Хотя отчасти,
Я написал бы восемь строк
О свойствах страсти.
О беззаконьях, о грехах,
Бегах, погонях,
Нечаянностях впопыхах,
Локтях, ладонях.
Я вывел бы её закон,
Её начало,
И повторял её имён
Инициалы.
Я б разбивал стихи, как сад.
Всей дрожью жилок
Цвели бы липы в них подряд,
Гуськом, в затылок.
В стихи б я внёс дыханье роз,
Дыханье мяты,
Луга, осоку, сенокос,
Грозы раскаты.
Так некогда Шопен вложил
Живое чудо
Фольварков, парков, рощ, могил
В свои этюды.
Достигнутого торжества
Игра и мука —
Натянутая тетива
Тугого лука.
Не лыком шит.
Человек меньше всего похож на себя, когда говорит от своего имени. Но дайте ему маску, и он расскажет вам всю правду.
Ты меня не любишь, не жалеешь,
Разве я немного не красив?
Не смотря в лицо, от страсти млеешь,
Мне на плечи руки опустив.
Дети, литература — это правда, завёрнутая в выдумку, а правда этой книги довольно проста: магия существует.
Врач видит человека во всей его слабости, юрист — во всей его подлости, теолог — во всей его глупости.
На свете счастья нет, но есть покой и воля.