Много их в Петербурге, молоденьких дур...
Много их в Петербурге, молоденьких дур, сегодня в атласе да бархате, а завтра, поглядишь, метут улицу вместе с голью кабацкою.
Много их в Петербурге, молоденьких дур, сегодня в атласе да бархате, а завтра, поглядишь, метут улицу вместе с голью кабацкою.
Я даже не знаю: есть ли Вы в моей жизни? В просторах моей души — нет. Но там, на подступах к душе, в некоем между: небом и землёй, душой и телом, собакой и волком, в пред-сне, в после-грезье, там, где «я не я, и собака не моя», там Вы не только есть, но только Вы один и есть.
Слово «христианство» основано на недоразумении; в сущности, был один христианин, и тот умер на кресте.
Если человек твёрд, решителен, прост и несловоохотлив, то он уже близок к человечности.
Мы матом не ругаемся, мы на нём разговариваем.
Архитектура — онемевшая музыка.
Настоящее великодушие — это, когда прощают неблагодарность.
Слова «Моя половинка» приобретают особый смысл при разводе.
Есть старая индейская поговорка: «Лошадь сдохла — слезь». Казалось бы, всё ясно, но...
1. Мы уговариваем себя, что есть ещё надежда;
2. Мы говорим: «мы всегда так скакали»;
3. Мы сидим возле лошади и уговариваем её не быть дохлой;
4. Мы объясняем себе, что наша дохлая лошадь гораздо лучше, быстрее и дешевле;
5. Мы начинаем бить дохлую лошадь сильнее;
6. Мы изменяем критерии опознавания дохлых лошадей;
7. Мы нанимаем специалистов по дохлым лошадям;
8. Мы организовываем мероприятие по оживлению дохлых лошадей;
9. Мы покупаем средства, которые помогают быстрее скакать на дохлых лошадях;
10. Мы стаскиваем дохлых лошадей вместе, в надежде, что вместе они будут скакать быстрее.
Продолжать можно бесконечно, но суть проста: Лошадь сдохла — слезь!
Баба с возу — волки сыты.
Эгоизм не в том, что человек живёт как хочет, а в том, что он заставляет других жить по своим принципам.
Ты всё равно придёшь. — Зачем же не теперь?
Я жду тебя — мне очень трудно.
Я потушила свет и отворила дверь
Тебе, такой простой и чудной.
Прими для этого какой угодно вид,
Ворвись отравленным снарядом
Иль с гирькой подкрадись, как опытный бандит,
Иль отрави тифозным чадом,
Иль сказочкой, придуманной тобой
И всем до тошноты знакомой, —
Чтоб я увидела верх шапки голубой
И бледного от страха управдома.
Мне всё равно теперь. Струится Енисей,
Звезда полярная сияет.
И синий блеск возлюбленных очей
Последний ужас застилает.
У всех у нас есть страхи. Но у тех, кто смотрит им в лицо, есть ещё и мужество.
У тебя есть враги? Хорошо. Значит, в своей жизни ты что-то когда-то отстаивал.
Сделать из любовника мужа так же трудно, как из мужа любовника.
Как можем мы с тобою говорить. О том, чего ты чувствовать не можешь?