Посещать и слушать злых людей...
Посещать и слушать злых людей — это есть уже начало злого дела.
Посещать и слушать злых людей — это есть уже начало злого дела.
Твоя ль вина, что милый образ твой
Не позволяет мне сомкнуть ресницы
И, стоя у меня над головой,
Тяжёлым векам не даёт закрыться?
Твоя ль душа приходит в тишине
Мои дела и помыслы проверить,
Всю ложь и праздность обличить во мне,
Всю жизнь мою, как свой удел, измерить?
О нет, любовь твоя не так сильна,
Чтоб к моему являться изголовью.
Моя, моя любовь не знает сна.
На страже мы стоим с моей любовью.
Я не могу забыться сном, пока
Ты — от меня вдали — к другим близка.
Счастлив, кто может жену любить, как любовницу, и несчастлив, кто любовнице позволяет любить себя, как мужа.
Там, где все горбаты, стройность становится уродством.
Сильные страсти часто порождают смертельную ненависть.
Как ни крути, женщина в жизни мужчины бывает только одна, все остальные — это её тени...
Всё на этом свете относительно. Есть люди, которых развратит даже детская литература, которые с особенным удовольствием прочитывают в псалтыри и притчах Соломоновых пикантные местечки. Есть же и такие, которые чем больше знакомятся с житейской грязью, тем становятся чище. Публицисты, юристы и врачи, посвящённые во все тайны человеческого греха, не известны за безнравственных.
Всё, что совершается в зависимости от ожидаемой награды или кары, будет эгоистическим деянием и, как таковое, лишено чисто моральной ценности.
В грозы, в бури, в житейскую стынь,
При тяжёлых утратах и когда тебе грустно,
Казаться улыбчивым и простым —
Самое высшее в мире искусство.
Если у вас есть слёзы, приготовьтесь пролить их.
У братских могил нет заплаканных вдов —
Сюда ходят люди покрепче,
На братских могилах не ставят крестов,
Но разве от этого легче?
Когда повсюду страх витает
И нрав у времени жесток,
Со слабых душ легко слетает
Культуры фиговый листок.
В России две философии: выпоротого и ищущего, кого бы ему ещё выпороть.
Утешает только самое простое. Вода, дыхание, вечерний дождь. Только тот, кто одинок, понимает это.
Я прозревал, глупея с каждым днём,
Я прозевал домашние интриги.
Не нравился мне век и люди в нём.
Не нравились. И я зарылся в книги.
У меня, должно быть, громадный запас ума: чтобы им пораскинуть, иногда нужна целая неделя.