Мы все учились понемногу...
Мы все учились понемногу
Чему-нибудь и как-нибудь,
Так воспитаньем, слава богу,
У нас немудрено блеснуть.
Мы все учились понемногу
Чему-нибудь и как-нибудь,
Так воспитаньем, слава богу,
У нас немудрено блеснуть.
Брак — это попытка создать нечто прочное и долговременное из случайного эпизода.
Вот время — жён меняют, любовница постоянная!
Эта мысль — украденный цветок,
Просто рифма ей не повредит:
Человек совсем не одинок —
Кто-нибудь всегда за ним следит.
Ревность есть забота о том, чтобы одному наслаждаться достигнутым и удержать его.
Подлинное сострадание есть сопереживание нравственной оправданности страдающего.
Выходя во двор нечётного октября,
ёжась, число округляешь до «ох ты бля».
Воспоминания — вот из-за чего мы стареем. Секрет вечной юности — в умении забывать.
Я так тебя люблю, что даже мысль одна
О том, что свет тебя осудит, мне страшна.
Жизнь есть не только подготовка к завтрашнему дню, но и непосредственная живая радость.
Страницы прошлого читая,
Их по порядку разбирая
Теперь остынувшим умом,
Разуверяюсь я во всём.
Чтоб капучино иметь в кровать —
Умей, мужчина, мечту сбывать...
Все звери живут просто на Земле; страны – это виртуальные загоны для людей.
Умом Россию не понять,
Аршином общим не измерить:
У ней особенная стать —
В Россию можно только верить.
Кого когда-то называли люди
Царём в насмешку, Богом в самом деле,
Кто был убит — и чьё орудье пытки
Согрето теплотой моей груди...
Вкусили смерть свидетели Христовы,
И сплетницы-старухи, и солдаты,
И прокуратор Рима — все прошли.
Там, где когда-то возвышалась арка,
Где море билось, где чернел утёс, —
Их выпили в вине, вдохнули с пылью жаркой
И с запахом бессмертных роз.
Ржавеет золото и истлевает сталь,
Крошится мрамор — к смерти всё готово.
Всего прочнее на земле печаль
И долговечней — царственное слово.