Не торговал мой дед блинами...
Не торговал мой дед блинами,
Не ваксил царских сапогов,
Не пел с придворными дьячками,
В князья не прыгал из хохлов.
Не торговал мой дед блинами,
Не ваксил царских сапогов,
Не пел с придворными дьячками,
В князья не прыгал из хохлов.
Где «совок», там и «мусор».
Ты сегодня не властен над завтрашним днём,
Твои замыслы завтра развеются сном!
Ты сегодня живи, если ты не безумен.
Ты — не вечен, как всё в этом мире земном.
Бедный человек не тот, у которого нет ни гроша в кармане, а тот, у которого нет мечты.
Вернулся домой после пьянки. Пол радостно бросился мне на грудь.
Любовь ничтожна, если есть ей мера.
Тьмы низких истин мне дороже
Нас возвышающий обман...
Утром мать спрашивает дочь:
— Что ночью упало с таким грохотом?
— Одежда...
— А почему так громко?
— Я не успела из нее вылезти...
Итак, воюйте и решайте:
Пусть будет радость, пусть беда,
Боритесь, спорьте, наступайте,
И лишь любви не отдавайте,
Не отдавайте никогда!
Привлекательные женщины отвлекают.
Подражание, обычай и привычка суть главные пружины большинства человеческих дел, и редко кто поступает по собственному соображению и мнению.
Июль. Жара. Внуково. Рейс Москва — Одесса.
Рейс по непонятным причинам задерживается, самолёт уже битый час стоит на лётном поле, пассажиры сидят в салоне, тихо матеря весь Аэрофлот вкупе с ближайшими родственниками экипажа, вяло отгоняя назойливых мух и одуревая от духоты. Зато мимо них живенько снуют чем-то озабоченные стюардессы, по полю бегают аэродромные служащие — полная неразбериха и бардак, слышны их крики и ругань. Потом, наконец, кто-то из стюардесс громко спрашивает на весь салон:
— Пассажиры! Кто сдавал в багаж лыжи?..
Изумление на лицах.
— Пассажиры! Повторяю, кто сдавал в багаж лыжи?!!
Люди начинают переглядываться и тут замечают мирно дремлющего на месте 13Б субъекта характерной одесской внешности неопределённого возраста.
Стюардесса подходит к нему, осторожно будит:
— Простите, это, случайно, не вы везёте лыжи?..
Субъект, открывая глаза:
— Да, я... А шо такое?!
— Извините, тут такая проблема... Хм... Мы, кажется, потеряли одну лыжу... Но вы, пожалуйста, не волнуйтесь, мы сейчас её найдём, не беспокойтесь...
— А кто вам таки сказал, шо я везу две?!
В больнице, увидев, что Раневская читает Цицерона, врач заметил:
— Не часто встретишь женщину, читающую Цицерона.
— Да и мужчину, читающего Цицерона, встретишь не часто, — парировала Фаина Георгиевна.
Человек одинок, как мысль, которая забывается.
Как страшен может быть разум, если он не служит человеку.