О тебе ли я заплачу, странном...
О тебе ли я заплачу, странном,
Улыбнётся ль мне твоё лицо?
Посмотри! На пальце безымянном
Так красиво гладкое кольцо.
О тебе ли я заплачу, странном,
Улыбнётся ль мне твоё лицо?
Посмотри! На пальце безымянном
Так красиво гладкое кольцо.
Из всякого трудного положения сейчас же выйдешь, если только вспомнишь, что живёшь не телом, а душою, вспомнишь, что в тебе есть то, что сильнее всего на свете.
Странно! Стоит лишь мне умолчать о какой-то мысли и держаться от неё подальше, как эта самая мысль непременно является мне воплощённой в облике человека, и мне приходится теперь любезничать с этим «ангелом Божьим»!
Поймал еврей золотую рыбку. Рыбка смотрит на него подозрительно и спрашивает:
— Еврей?
— Да, а что?
— Лучше зажарь!..
Все негодяи, к сожалению, общительны.
Пока мы существуем, нет смерти; когда смерть есть, нас более нет.
Не заводи знакомства с теми, кто новых друзей предпочитает старым. Знай: как изменили нам, своим испытанным товарищам, так изменят и новым.
Как много в жизни такого, чего нельзя выразить словами! Слишком мало на земле слов.
Влюбляешься ведь только в чужое, родное — любишь.
Мы часто смотрим на древних, как на детей. А дети мы перед древними, перед их глубоким, серьёзным, незасоренным пониманием жизни.
Вы не разлюбили меня (как отрезать). Вы просто перестали любить меня каждую минуту своей жизни, и я сделала то же, послушалась Вас, как всегда.
С точки зрения молодости — жизнь есть бесконечное будущее, с точки зрения старости — очень короткое прошлое.
Любовь от вечности — была и вечна будет.
Искателей любви утратится и счёт.
Узрим ли завтра мы Того, Кто мёртвых судит?
Презрение к любви без кары — не уйдёт.
Сердитый человек всегда полон яда.
— Скажи-ка, дядя, ведь не даром
Москва, спалённая пожаром,
Французу отдана?
Ведь были ж схватки боевые,
Да, говорят, ещё какие!
Недаром помнит вся Россия
Про день Бородина!
— Да, были люди в наше время,
Не то, что нынешнее племя:
Богатыри — не вы!
Плохая им досталась доля:
Немногие вернулись с поля...
Не будь на то господня воля,
Не отдали б Москвы!
Мы долго молча отступали,
Досадно было, боя ждали,
Ворчали старики:
«Что ж мы? на зимние квартиры?
Не смеют, что ли, командиры
Чужие изорвать мундиры
О русские штыки?»
И вот нашли большое поле:
Есть разгуляться где на воле!
Построили редут.
У наших ушки на макушке!
Чуть утро осветило пушки
И леса синие верхушки —
Французы тут как тут.
Забил заряд я в пушку туго
И думал: угощу я друга!
Постой-ка, брат мусью!
Что тут хитрить, пожалуй к бою;
Уж мы пойдём ломить стеною,
Уж постоим мы головою
За родину свою!
Два дня мы были в перестрелке.
Что толку в этакой безделке?
Мы ждали третий день.
Повсюду стали слышны речи:
«Пора добраться до картечи!»
И вот на поле грозной сечи
Ночная пала тень.
Прилёг вздремнуть я у лафета,
И слышно было до рассвета,
Как ликовал француз.
Но тих был наш бивак открытый:
Кто кивер чистил весь избитый,
Кто штык точил, ворча сердито,
Кусая длинный ус.
И только небо засветилось,
Всё шумно вдруг зашевелилось,
Сверкнул за строем строй.
Полковник наш рождён был хватом:
Слуга царю, отец солдатам...
Да, жаль его: сражён булатом,
Он спит в земле сырой.
И молвил он, сверкнув очами:
«Ребята! не Москва ль за нами?
Умремте же под Москвой,
Как наши братья умирали!»
И умереть мы обещали,
И клятву верности сдержали
Мы в Бородинский бой.
Ну ж был денёк! Сквозь дым летучий
Французы двинулись, как тучи,
И всё на наш редут.
Уланы с пёстрыми значками,
Драгуны с конскими хвостами,
Все промелькнули перед нами,
Все побывали тут.
Вам не видать таких сражений!..
Носились знамёна, как тени,
В дыму огонь блестел,
Звучал булат, картечь визжала,
Рука бойцов колоть устала,
И ядрам пролетать мешала
Гора кровавых тел.
Изведал враг в тот день немало,
Что значит русский бой удалый,
Наш рукопашный бой!..
Земля тряслась — как наши груди,
Смешались в кучу кони, люди,
И залпы тысячи орудий
Слились в протяжный вой…
Вот смерклось. Были все готовы
Заутра бой затеять новый
И до конца стоять...
Вот затрещали барабаны —
И отступили бусурманы.
Тогда считать мы стали раны,
Товарищей считать.
Да, были люди в наше время,
Могучее, лихое племя:
Богатыри — не вы.
Плохая им досталась доля:
Немногие вернулись с поля.
Когда б на то не божья воля,
Не отдали б Москвы!
Женщины мечтают иметь узкую ступню, но жить на широкую ногу.