Когда пути неодинаковы, не составляют вместе планов...
Когда пути неодинаковы, не составляют вместе планов.
Когда пути неодинаковы, не составляют вместе планов.
Тому, кто не грешил, не будет и прощенья.
Язык может скрыть истину, а глаза — никогда!
Можно вывезти девушку из деревни, но невозможно вывести деревню из девушки.
Безумству храбрых поём мы славу.
Безумство храбрых — вот мудрость жизни!
О смелый Сокол! В бою с врагами истёк ты кровью...
Но будет время — и капли крови твоей горячей,
как искры, вспыхнут во мраке жизни и много смелых
сердец зажгут безумной жаждой свободы, света!
Пускай ты умер!.. Но в песне смелых и сильных
духом всегда ты будешь живым примером,
призывом гордым к свободе, к свету!
Безумству храбрых поём мы песню!..
Близким друзьям, которые её посещали, Раневская иногда предлагала посмотреть на картину, которую она нарисовала. И показывала чистый лист.
— И что же здесь изображено? — интересуются зрители.
— Разве вы не видите? Это же переход евреев через Красное море.
— И где же здесь море?
— Оно уже позади.
— А где евреи?
— Они уже перешли через море.
— Где же тогда египтяне?
— А вот они-то скоро появятся! Ждите!
Если б я властелином судьбы своей стал —
Я бы всю её заново перелистал
И, безжалостно вычеркнув скорбные строки,
Головою от радости небо достал!
Стройно и тихо проходишь ты по жизненному пути, без слёз и без улыбки, едва оживлённая равнодушным вниманием.
Ты добра и умна... и всё тебе чуждо — и никто тебе не нужен.
Ты прекрасна — и никто не скажет: дорожишь ли ты своей красотою или нет? Ты безучастна сама — и не требуешь участия.
Твой взор глубок — и не задумчив; пусто в этой светлой глубине.
Так, в Елисейских полях — под важные звуки глюковских мелодий — беспечально и безрадостно проходят стройные тени.
Первую тысячу лет будет тяжело, потом привыкнешь.
Народ, не знающий своего прошлого, не имеет будущего.
Ты выдумал меня. Такой на свете нет,
Такой на свете быть не может.