Если кто-то хочет тебя сильно обидеть, значит ему ещё хуже...

Осень. Сказочный чертог,
Всем открытый для обзора.
Просеки лесных дорог,
Заглядевшихся в озёра.

Как на выставке картин:
Залы, залы, залы, залы
Вязов, ясеней, осин
В позолоте небывалой.

Липы обруч золотой
Как венец на новобрачной.
Лик берёзы под фатой
Подвенечной и прозрачной.

Погребённая земля
Под листвой в канавах, ямах.
В жёлтых клёнах флигеля,
Словно в золочёных рамах,

Где деревья в сентябре
На заре стоят попарно,
И закат на их коре
Оставляет след янтарный,

Где нельзя ступить в овраг,
Чтоб не стало всем известно:
Так бушует, что ни шаг,
Под ногами лист древесный,

Где звучит в конце аллей
Эхо у крутого спуска
И зари вишнёвый клей
Застывает в виде сгустка.

Осень. Древний уголок
Старых книг, одежд, оружья,
Где сокровищ каталог
Перелистывает стужа.

Борис Пастернак

Утюг — женский эталон настоящего мужчины: горяч, гладит и пьёт только воду.

Ашот Наданян

То змейкой, свернувшись клубком,
У самого сердца колдует,
То целые дни голубком
На белом окошке воркует,

То в инее ярком блеснёт,
Почудится в дрёме левкоя...
Но верно и тайно ведёт
От радости и от покоя.

Умеет так сладко рыдать
В молитве тоскующей скрипки,
И страшно её угадать
В ещё незнакомой улыбке.

Анна Ахматова

Вежливость — это хорошо организованное равнодушие.

Николай Бердяев

Если не меняешься прямо сейчас, то никогда не изменишься.
Не нужно бесконечных обещаний.
Ты либо меняешься, либо нет, но будь честен.

Ошо

После общения с некоторыми людьми у меня появляется ярко выраженный комплекс полноценности.

Станислав Ежи Лец

Что имеем, не храним; потерявши, плачем.

Козьма Прутков

Да пребудет со мною любовь и вино!
Будь, что будет: безумье, позор — всё равно!
Чему быть суждено — неминуемо будет,
Но не больше того, чему быть суждено.

Омар Хайям

Если вы заботитесь о своём пищеварении, мой добрый совет — не говорите за обедом о большевизме и о медицине. И — боже вас сохрани — не читайте до обеда советских газет.

Михаил Булгаков

Напраслина страшнее обличенья.
И гибнет радость, коль её судить
Должно не наше, а чужое мненье.

Уильям Шекспир

Хорошо было бы, чтобы человек осмотрел себя, сколько он стоит для друзей, и чтобы старался быть как можно дороже.

Сократ

Те, кто достаточно умён, чтобы не лезть в политику, наказываются тем, что ими правят люди глупее их самих.

Платон

К нему приезжали три очень солидных врача.
Одна всё твердила о грыже и хирургии.
Другой, молоточком по телу стуча,
Рецепт прописал и, прощаясь, промолвил ворча
О том, что тут явно запущена пневмония.

А третий нашёл, что банальнейший грипп у него,
Что вирус есть вирус. Всё просто и всё повседневно.
Плечо же болит вероятней всего оттого,
Что чистил машину и гвозди вколачивал в стену.

И только четвёртый, мальчишка, почти практикант,
На пятые сутки со «Скорой» примчавшийся в полночь,
Мгновенно поставил диагноз: обширный инфаркт.
Внесли кардиограф. Всё точно: обширный инфаркт.

Уколы, подушки... Да поздно нагрянула помощь.
На пятые сутки диагноз... И вот его нет!
А если бы раньше? А если б всё вовремя ведать?
А было ему только сорок каких-нибудь лет,
И сколько бы смог он ещё и увидеть и сделать!

Ошибка в диагнозе? Как? Отчего? Почему?!
В ответ я предвижу смущенье, с обидой улыбки:
— Но врач — человек! Так неужто, простите, ему
Нельзя совершить, как и всякому в мире, ошибки?!

Не надо, друзья. Ну к чему тут риторика фраз?
Ведь честное слово, недобрая это дорога!
Минёр ошибается в жизни один только раз,
А сколько же врач? Или всё тут уж проще намного?!

Причины? Да будь их хоть сотни, мудрёных мудрей,
И всё же решенье тут очень, наверно, простое:
Минёр за ошибку расплатится жизнью своей,
А врач, ошибаясь, расплатится жизнью чужою.

Ошибка — конец. Вновь ошибка, и снова — конец!
А в мире ведь их миллионы, с судьбою плачевной,
Да что миллионы, мой смелый, мой юный отец,
Народный учитель, лихой комиссар и боец,
Когда-то погиб от такой вот «ошибки» врачебной.

Не видишь решенья? Возьми и признайся: — Не знаю! —
Талмуды достань иль с другими вопрос обсуди.
Не зря ж в Гиппократовой клятве есть фраза такая:
«Берясь за леченье, не сделай беды. Не вреди!»

Бывает неважной швея или слабым рабочий,
Обидно, конечно, да ладно же, всё нипочём,
Но врач, он не вправе быть слабым иль так, между прочим,
Но врач, он обязан быть только хорошим врачом!

Да, доктор не бог. Тут иного не может быть мненья.
И смерть не отменишь. И годы не сдвинутся вспять.
Но делать ошибки в диагнозах или леченье —
Вот этих вещей нам нельзя ни терпеть, ни прощать!

И пусть повторить мне хотя бы стократно придётся:
Ошибся лекальщик — и тут хоть брани его век,
Но в ящик летит заготовка. А врач ошибётся,
То «в ящик сыграет», простите, уже человек!

Как быть? А вот так: нам не нужно бумаг и подножья
Порой для престижа. Тут главное — ум и сердца,
Учить надо тех, в ком действительно искорка божья,
Кто трудится страстно и будет гореть до конца!

Чтоб к звёздам открытий взмыть крыльям, бесстрашно звенящим,
Пускай без статистик и шумных парадных речей
Дипломы вручаются только врачам настоящим
И в жизнь выпускают одних прирождённых врачей.

Чтоб людям при хворях уверенно жить и лечиться,
Ищите, ребята, смелее к наукам ключи.
У нас же воистину есть у кого поучиться,
Ведь рядом же часто первейшие в мире врачи.

Идите же дальше! Сражайтесь упрямо и гибко.
Пусть счастьем здоровья от вашего светит труда!
Да здравствует жизнь! А слова «роковая ошибка»
Пусть будут забыты уверенно и навсегда!

Эдуард Асадов

Стремясь к лучшему, мы часто портим хорошее.

Уильям Шекспир