Если всё читать и читать без конца, не обдумывая за тем прочитанного...
Если всё читать и читать без конца, не обдумывая за тем прочитанного, то оно не пускает корней и по большей части гибнет.
Если всё читать и читать без конца, не обдумывая за тем прочитанного, то оно не пускает корней и по большей части гибнет.
До свиданья! Прощай! Там не ты — это кто-то другая,
до свиданья, прощай, до свиданья, моя дорогая.
Отлетай, отплывай самолётом молчанья — в пространстве мгновенья,
кораблём забыванья — в широкое море забвенья.
Искренность — мать правды и вывеска честного человека.
Общество испытывает поистине ненасытное любопытство ко всему, любопытства не заслуживающему.
У иных людей мозгов — кот наплакал, зато амбиций — слон наложил.
У тебя нет души. Ты — душа. У тебя есть тело.
Мы многое усложняем. То, к чему можно отнестись проще, мы разбираем на части, подкрепляем опасениями, пропитываем эмоциями, а потом носимся с этим грузом, ищем, куда бы его сбросить или на кого взвалить...
Стройно и тихо проходишь ты по жизненному пути, без слёз и без улыбки, едва оживлённая равнодушным вниманием.
Ты добра и умна... и всё тебе чуждо — и никто тебе не нужен.
Ты прекрасна — и никто не скажет: дорожишь ли ты своей красотою или нет? Ты безучастна сама — и не требуешь участия.
Твой взор глубок — и не задумчив; пусто в этой светлой глубине.
Так, в Елисейских полях — под важные звуки глюковских мелодий — беспечально и безрадостно проходят стройные тени.
Дурак может быть глух, может быть слеп, но он не может быть нем.