Он слишком много знал...


Уж полночь близится, а Германа всё нет.


Если человек долго поднимался по чужой лестнице, то, прежде чем найти свою, ему нужно спуститься.
О молодость! молодость! тебе нет ни до чего дела, ты как будто бы обладаешь всеми сокровищами вселенной, даже грусть тебя тешит, даже печаль тебе к лицу, ты самоуверенна и дерзка, ты говоришь: я одна живу — смотрите! а у самой дни бегут и исчезают без следа и без счёта, и всё в тебе исчезает, как воск на солнце, как снег... И, может быть, вся тайна твоей прелести состоит не в возможности всё сделать — а в возможности думать, что ты всё сделаешь, — состоит именно в том, что ты пускаешь по ветру силы, которые ни на что другое употребить бы не умела, — в том, что каждый из нас не шутя считает себя расточителем, не шутя полагает, что он вправе сказать: «О, что бы я сделал, если б я не потерял времени даром!»
У вас не будет второго шанса, чтобы произвести первое впечатление.
Не надо читать ни для удовольствия, ни для информации, но только для изменения души.
Самая большая помеха в жизни — ожидание завтрашнего дня и потеря сегодняшнего.
Из всех тропинок, ведущих к сердцу женщины, жалость — самая короткая.
Добродетель мудрецов напоминает собой путешествие в дальнюю страну и восхождение на вершину: идущие в дальнюю страну начинают свой путь с первого шага; восходящие на вершину начинают с подножия горы.
Мой голос для тебя и ласковый и томный
Тревожит поздное молчанье ночи тёмной.
Близ ложа моего печальная свеча
Горит; мои стихи, сливаясь и журча,
Текут, ручьи любви, текут, полны тобою.
Во тьме твои глаза блистают предо мною,
Мне улыбаются, и звуки слышу я:
Мой друг, мой нежный друг... люблю... твоя... твоя...
Озлобленный атеист не столько не верит в Бога, сколько испытывает к нему неприязнь.
Дипломат — это тот человек, который дважды подумает, прежде чем ничего не сказать.
Ничто так не старит женщину, как слишком богатый костюм.
Есть безделья, которые выше трудов,
Как монеты различной валюты.
Есть минуты, которые стоят годов,
И года, что не стоят минуты.