Нельзя ставить на сцене заряженное ружьё, если никто не имеет...
Нельзя ставить на сцене заряженное ружьё, если никто не имеет в виду выстрелить из него.
Нельзя ставить на сцене заряженное ружьё, если никто не имеет в виду выстрелить из него.
Глупому человеку лучше всего молчать. Но если бы он знал это, он бы не был глупым человеком.
Будешь тише — дольше будешь!
Я не хочу, чтобы своей тоской
Ты предала себя молве людской.
Нет, ничего не изменилось
В природе бедной и простой,
Всё только дивно озарилось
Невыразимой красотой.
Такой и явится, наверно,
Людская немощная плоть,
Когда её из тьмы безмерной
В час судный воззовёт Господь.
Знай, друг мой гордый, друг мой нежный,
С тобою, лишь с тобой одной,
Рыжеволосой, белоснежной
Я стал на миг самим собой.
Ты улыбнулась, дорогая,
И ты не поняла сама,
Как ты сияешь, и какая
Вокруг тебя сгустилась тьма.
Переменись — и я прощу обиду,
В душе любовь, а не вражду пригрей.
Будь так же нежен, как прекрасен с виду,
И стань к себе щедрее и добрей.
Когда я умер
Не было никого
Кто бы это опроверг.
Мы менее стараемся быть счастливыми, чем казаться такими.
Будет прав, кто театром наш мир назовёт,
Все — мы куклы, а кукольник — сам небосвод.
На ковре бытия он нам даст порезвиться
И в сундук одного за другим уберёт.
Когда то, чего мы очень долго ждём, наконец приходит, оно кажется неожиданностью.
Мужчина помнит трех женщин: первую, последнюю и одну.
Покупать у врага мир, значит снабжать его средствами для новой войны.
Есть только две формы жизни: гниение и горение. Трусливые и жадные изберут первую, мужественные и щедрые — вторую.
Любовь — это не сумасшествие. Уместно ли вообще здесь слово «ум»? Это и свет, и тьма, конца и края которым никогда не будет. И никому не избежать этой таинственной силы.
Принято считать, что роскошь — противоположность нищеты. Нет, роскошь — противоположность вульгарности.
Уничтожение одного есть рождение другого.