За каждый светлый день иль сладкое мгновенье...
За каждый светлый день иль сладкое мгновенье
Слезами и тоской заплатишь ты судьбе.
За каждый светлый день иль сладкое мгновенье
Слезами и тоской заплатишь ты судьбе.
Счастье мужчины называется: «Я хочу». Счастье женщины называется: «Он хочет».
В молитве лучше иметь сердце без слов, чем слова без сердца.
Вино губит телесное здоровье людей, губит умственные способности, губит благосостояние семей и, что ужаснее всего, губит душу людей и их потомство.
Во всякой книге предисловие есть первая и вместе с тем последняя вещь; оно или служит объяснением цели сочинения, или оправданием и ответом на критики. Но обыкновенно читателям дела нет до нравственной цели и до журнальных нападок, и потому они не читают предисловий. А жаль, что это так, особенно у нас. Наша публика так ещё молода и простодушна, что не понимает басни, если в конце её на находит нравоучения. Она не угадывает шутки, не чувствует иронии; она просто дурно воспитана. Она ещё не знает, что в порядочном обществе и в порядочной книге явная брань не может иметь места; что современная образованность изобрела орудие более острое, почти невидимое и тем не менее смертельное, которое, под одеждою лести, наносит неотразимый и верный удар. Наша публика похожа на провинциала, который, подслушав разговор двух дипломатов, принадлежащих к враждебным дворам, остался бы уверен, что каждый из них обманывает своё правительство в пользу взаимной нежнейшей дружбы.
О, по каким морям и городам
Тебя искать? (Незримого — незрячей!)
Я проводы вверяю проводам,
И в телеграфный столб упёршись — плачу.
Только в начале своего существования любая религия живёт и властвует над людьми, включая самых умных и сильных. Потом вместо веры происходит толкование, вместо праведной жизни — обряды, и всё кончается лицемерием жрецов в их борьбе за сытую и почётную жизнь.
Прекрасное — это нечто такое, что принадлежит исключительно вкусу.
Он писал ей стихи на снегу, на снегу.
К сожалению, тают снега.
Лес рубят — щепки летят.