У уважения есть границы, в то время как у любви...
У уважения есть границы, в то время как у любви таковых не имеется.
У уважения есть границы, в то время как у любви таковых не имеется.
Наши души, не правда ль, ещё не привыкли к разлуке?
Всё друг друга зовут трепетанием блещущих крыл!
Кто-то высший развёл эти нежно-сплетённые руки,
Но о помнящих душах забыл.
Каждый вечер, зажжённый по воле волшебницы кроткой,
Каждый вечер, когда над горами и в сердце туман,
К незабывшей душе неуверенно-робкой походкой
Приближается прежний обман.
Словно ветер, что беглым порывом минувшее будит,
Ты из блещущих строчек опять улыбаешься мне.
Всё позволено, всё! Нас дневная тоска не осудит:
Ты из сна, я во сне...
Кто-то высший нас предал неназванно-сладостной муке!
(Будет много блужданий-скитаний средь снега и тьмы!)
Кто-то высший развёл эти нежно-сплетённые руки...
Не ответственны мы!
Одиночество — извечный рефрен жизни. Оно не хуже и не лучше, чем многое другое. О нём лишь чересчур много говорят. Человек одинок всегда и никогда.
ПисАть как и пИсать нужно тогда, когда терпеть уже невозможно!
Жизнь людей, преданных только наслаждению без рассудка и без нравственности, не имеет никакой цены.
Отвечайте всегда только добром, только так можно сделать этот мир лучше. Отвечайте добром или не отвечайте никак. Если вы отвечаете злом на зло, то зла становится больше.
Протопи ты мне баньку по-белому,
Я от белого свету отвык,
Угорю я — и мне, угорелому,
Пар горячий развяжет язык.
Мне БОЛЬНО, понимаете? Я ободранный человек, а Вы все в броне. У всех вас: искусство, общественность, дружбы, развлечения, семья, долг, у меня, на глубину, НИ-ЧЕ-ГО.
Общаясь с дураком, не оберёшься срама.
Поэтому совет ты выслушай Хайяма:
Яд, мудрецом тебе предложенный, прими,
Из рук же дурака не принимай бальзама.
Затем молодые получили подарки, но от угощения отказались: они были сыты своей любовью.
Я конечно презираю отечество моё с головы до ног — но мне досадно, если иностранец разделяет со мною это чувство.
Я горд! — прости! люби другого,
Мечтай любовь найти в другом;
Чего б то ни было земного
Я не соделаюсь рабом.
К чужим горам, под небо юга
Я удалюся, может быть;
Но слишком знаем мы друг друга,
Чтобы друг друга позабыть.
Гусь свинье не товарищ.
Ведь и себя я не сберёг
Для тихой жизни, для улыбок.
Так мало пройдено дорог,
Так много сделано ошибок.
Показывать можно только зрячим.
Петь песню — только тем, кто слышит.
Дари себя тому, кто будет благодарен,
Кто понимает, любит вас и ценит.
Веру, как любовь, нельзя вызвать насильно. Поэтому вводить её или стараться утвердить государственными мероприятиями — дело рискованное, ибо как попытка принудить к любви вызывает ненависть, так попытка принудить к вере вызывает неверие.