Мы должны быть ничем, но мы хотим стать всем...
Мы должны быть ничем, но мы хотим стать всем.
Мы должны быть ничем, но мы хотим стать всем.
Не беги от самого себя, ты не можешь быть никем другим.
Когда я оказался на самом дне — снизу постучали...
А я росла в узорной тишине,
В прохладной детской молодого века,
И не был мил мне голос человека,
А голос ветра был понятен мне.
Я лопухи любила и крапиву,
Но больше всех серебряную иву,
И, благодарная, она жила
Со мной всю жизнь, плакучими ветвями
Бессонницу овеивала снами.
И — странно! — я её пережила.
Там пень торчит, чужими голосами
Другие ивы что-то говорят
Под нашими, под теми небесами.
И я молчу... Как будто умер брат.
О главном я не умолчу —
Мне и на это хватит смелости:
Да, я хочу тебя, хочу!..
Но, знаешь, меньше, чем хотелось бы.
Какую клевету ни возведи на человека, он, в сущности, заслуживает в 20 раз хуже того.
Привычка — вторая натура.
Хотите —
буду от мяса бешеный
— и, как небо, меняя тона —
хотите —
буду безукоризненно нежный,
не мужчина, а — облако в штанах!
Берегись человека, не ответившего на твой удар: он никогда не простит тебе и не позволит простить себя.
Женщина всё прощает, но никогда ничего не забывает.
Мне иногда кажется, что я ещё живу только потому, что очень хочу жить. За 53 года выработалась привычка жить на свете. Сердце работает вяло и всё время делает попытки перестать мне служить, но я ему приказываю: «Бейся, окаянное, и не смей останавливаться».