Долг — это любовь к тому, что приказываешь сам себе...
Долг — это любовь к тому, что приказываешь сам себе.
Долг — это любовь к тому, что приказываешь сам себе.
Кому не везёт, тот, и в носу ковыряя, сломает палец.
Не смеялась и не пела,
Целый день молчала.
Я всего с тобой хотела
С самого начала.
Беззаботной первой ссоры,
Полной светлых бредней,
И безмолвной, чёрствой, скорой,
Трапезы последней.
Массы никогда не восстают сами по себе и никогда не восстают только потому, что они угнетены. Больше того, они даже не сознают, что угнетены, пока им не дали возможности сравнивать.
Нет розы без шипов.
Для меня легче, если черви будут есть моё тело, чем если профессора станут грызть мою философию.
Обижаться и негодовать — это всё равно что выпить яд в надежде, что он убьёт твоих врагов.
Толстой сказал, что смерти нет, а есть любовь и память сердца. Память сердца так мучительна, лучше бы её не было... Лучше бы память навсегда убить.
Анализы он сдал. Но их вернули...
Мы входим в мир одинокими и одинокими покидаем его.
Часто для того, чтобы сделать то, чего мы желаем, нужно только перестать делать то, что мы делаем.
Ваши убеждения становятся вашими мыслями, ваши мысли становятся вашими словами, ваши слова становятся вашими действиями, ваши действия становятся вашими привычками, ваши привычки становятся вашими ценностями, ваши ценности становятся вашей судьбой.
Если Бог будет на первом месте, то всё остальное будет на своём.
А если наши старые грешки,
Украшенные ложью подновлённой,
Всплывут наружу, — это пустяки:
Во-первых, ложь — приём традиционный,
К тому же господа клеветники
Увлечены враждой неугомонной,
Не замечают, что из года в год
Шумиха только славу создаёт.
Ум, не имеющий никакой определённой цели, теряется; быть везде — значит быть нигде.
Клевета что уголь: не обожжёт, так замарает.