Человек редко думает при свете о темноте, в счастье — о беде, в довольстве — о страданиях и, наоборот, всегда думает в темноте о свете, в беде — о счастье, в нищете — о достатке.
Мыслить — значит беседовать с самим собой.
Не мыслям надобно учить, а мыслить.
Человек, недовольный немногим, не бывает доволен ничем.
Массы никогда не восстают сами по себе и никогда не восстают только потому, что они угнетены. Больше того, они даже не сознают, что угнетены, пока им не дали возможности сравнивать.
Ваши утверждения должны быть такими, чтобы вы могли согласиться со всеми вытекающими из них последствиями.
Страдание — условие деятельности гения. Вы полагаете, что Шекспир и Гёте творили бы или Платон философствовал бы, а Кант критиковал бы разум, если бы они нашли удовлетворение и довольство в окружавшем их действительном мире и если бы им было в нём хорошо, и их желания исполнялись? Только после того, как у нас возникает в известной мере разлад с действительным миром и недовольство им, мы обращаемся за удовлетворением к миру мысли.
Посвятивший себя суете и не посвятивший себя размышлению, забывший цель, цепляющийся за удовольствие завидует самоуглублённому.
Наказания, назначаемые в припадке гнева, не достигают цели. Дети смотрят на них в этом случае как на последствия, а на самих себя — как на жертвы раздражения того, кто наказывает.
Красивые образы рождают красивые мысли, а красивые мысли ведут к красивым действиям.
Каждая нация насмехается над другой, и все они в одинаковой мере правы.
Ведь хуже горьких мыслей
Отравы нет: неслышно проползают
Они нам в ум, а чуть проникнут в кровь,
Вспыхнут вдруг, как копь горящей серы!
У дураков и у влюблённых мысли сходятся.
Не принимай никакой негатив. Пока ты его не примешь, он принадлежит тому, кто его принёс.
Нет никаких «вторых половинок». Есть просто отрезки времени, в которые нам с кем-то хорошо. Три минуты. Два дня. Пять лет. Вся жизнь.
Ты каждый раз чувствуешь себя обязанным объяснить свои поступки, как будто ты — единственный на всей земле, кто живёт неправильно.
Вчера я, вдруг, подумал на досуге —
Нечаянно, украдкой, воровато —
Что, если мы и вправду Божьи слуги,
То счастье — не подарок, а зарплата.
Один всегда постыден труд — превозносить себя,
Да так ли ты велик и мудр? — сумей спросить себя.
Примером служат пусть глаза — огромный видя мир,
Они не ропщут от того, что им не зрить себя.
Чтобы добраться до источника, надо плыть против течения.
Объяснённая шутка перестаёт быть шуткой.
Что за охота говорить и думать о будущем, которое большею частью не от нас зависит? Выйдет случай что-нибудь сделать — прекрасно, а не выйдет — по крайней мере тем будешь доволен, что заранее напрасно не болтал.
Пусть те кого бросили мы, найдут лучше нас, а те кто бросил нас поймут, что мы были лучшими.
Уж лучше грешным быть, чем грешным слыть.
Напраслина страшнее обличения.
И гибнет радость, коль её судить
Должно не наше, а чужое мнение.
Как может взгляд чужих порочных глаз
Щадить во мне игру горячей крови?
Пусть грешен я, но не грешнее вас,
Мои шпионы — мастера злословия.
Я — это я, а вы грехи мои
По-своему равняете примеру.
Но, может быть, я прав, а у судьи
Неправого в руках кривая мера,
И видит он в любом из ближних ложь,
Поскольку ближний на него похож!
