Наказания, назначаемые в припадке гнева, не достигают цели. Дети смотрят на них в этом случае как на последствия, а на самих себя — как на жертвы раздражения того, кто наказывает.
Если наказывать ребёнка за дурное и награждать за доброе, то он будет делать добро ради выгоды.
Ты будешь наказан не за свой гнев, ты будешь наказан своим гневом.
Не бейте детей, никогда не бейте!
Поймите, вы бьёте в них сами себя,
Неважно, любя их иль не любя,
Но делать такого вовек не смейте!
Вы только взгляните: пред вами — дети,
Какое ж, простите, геройство тут?!
Но сколько ж таких, кто жестоко бьют,
Вложив чуть не душу в тот чёрный труд,
Заведомо зная, что не ответят!
Кричи на них, бей! А чего стесняться?!
Ведь мы ж многократно сильней детей!
Но если по совести разобраться,
То порка — бессилье больших людей!
И сколько ж порой на детей срывается
Всех взрослых конфликтов, обид и гроз.
Ну как же рука только поднимается
На ужас в глазах и потоки слёз?!
И можно ль распущенно озлобляться,
Калеча и душу, и детский взгляд,
Чтоб после же искренно удивляться
Вдруг вспышкам жестокости у ребят.
Мир жив добротою и уваженьем,
А плётка рождает лишь страх и ложь.
И то, что не можешь взять убежденьем —
Хоть тресни — побоями не возьмёшь!
В ребячьей душе всё хрустально-тонко,
Разрушим — вовеки не соберём.
И день, когда мы избили ребёнка,
Пусть станет позорнейшим нашим днём!
Когда-то подавлены вашей силою,
Не знаю, как жить они после будут,
Но только запомните, люди милые,
Они той жестокости не забудут.
Семья — это крохотная страна.
И радости наши произрастают,
Когда в подготовленный грунт бросают
Лишь самые добрые семена!
Детей наказывай стыдом, а не кнутом.
Наказывай сына своего, доколе есть надежда, и не возмущайся криком его. Гневливый пусть терпит наказание, потому что, если пощадишь его, придётся тебе ещё больше наказывать его.
Ты можешь молиться ангелам, и они услышат, но лучший способ вызвать их, сказали мне, это смех. Ангелы отзываются на радость, потому что это то, из чего они сделаны. Фактически, когда человеческие умы затуманены гневом и ненавистью, ни один ангел не может дотянуться до них.
У глупого тотчас же выкажется гнев его, а благоразумный скрывает оскорбление.
Поступай так, чтобы максима твоей воли могла бы быть всеобщим законом.
В сердцах кому-нибудь грубя,
Ужасно вероятно
Однажды выйти из себя
И не войти обратно.
Ни одна страсть не помрачает в такой мере ясность суждения, как гнев.
Как паутина, так и законы, — когда попадаются слабые и бедные, их удержат, а сильные и богатые вырвутся.
Прибежали в избу дети,
Второпях зовут отца:
«Тятя! тятя! наши сети
Притащили мертвеца».
Шутка есть ослабление напряжения, поскольку она отдых.
В 20 лет ваше лицо даёт вам природа, в 30 его лепит жизнь, но в 50 вы должны заслужить его сами... Ничто так не старит, как стремление молодиться. После 50 никто уже не молод. Но я знаю 50-летних, которые более привлекательны, чем три четверти плохо ухоженных молодых женщин.
Взгляни же: я жил во Вселенной.
Но выгод не ведал мирских.
Я мучился жизнью мгновенной,
Но благ не познал никаких.
Горел я, как светоч веселья.
Погас, не оставив следа.
Разбился, как чаша похмелья,
В ничто обратясь навсегда.
Музыка стоит так высоко, что разум не в силах приблизиться к ней, она оказывает действие, подчиняющее себе всё, и никто не в состоянии точно уяснить себе его природу.
Он добавил картошки, соли и поставил аквариум на огонь.
Дайте человеку цель, ради которой стоит жить, и он сможет выжить в любой ситуации.
Те люди, которых особенно волнуют страсти, больше всего могут насладиться жизнью.
Затем лишь я друзей бы попросил
Хоть капельку здоровья поберечь,
Чтоб дольше у души хватило сил
На радость от нечастых наших встреч.
Каждый усматривает в другом лишь то, что содержится в нём самом, ибо он может постичь его и понимать его лишь в меру своего собственного интеллекта.
Я что-то перестал тянуться к людям...
