В истинной вере важно не то, чтобы хорошо рассуждать о Боге, о душе...
В истинной вере важно не то, чтобы хорошо рассуждать о Боге, о душе, о том, что было и что будет, а важно одно: твёрдо знать, что в этой жизни должно и чего не должно делать.
В истинной вере важно не то, чтобы хорошо рассуждать о Боге, о душе, о том, что было и что будет, а важно одно: твёрдо знать, что в этой жизни должно и чего не должно делать.
Многим нулям кажется, что они орбита, по которой вращается мир.
Дорогая, ты такая фешенебельная, что мне становится нерентабельно!
Сила — это нечто, с чем имеет дело воин. Вначале она кажется человеку чем-то совершенно невероятным, противоестественным, в существование чего невозможно поверить, о чём даже думать трудно, не то чтобы её себе представить... Но потом она превращается в нечто серьёзное, и отношение к ней соответственно изменяется. Человек может ею не обладать, он может даже в полной мере не осознавать её существования, но он уже чувствует, он уже знает — в мире присутствует что-то, чего до этого он не замечал. А затем сила даёт о себе знать, она приходит к человеку, и он не может ничего с этим поделать, так как сила для него пока остаётся неуправляемой. Не существует слов, которыми можно было бы описать, как она приходит и чем в действительности является. Она — ничто, и в то же время ей подвластны чудеса, и чудеса эти человек видит собственными глазами. И, наконец, сила становится чем-то, присущим самому человеку, превращается в нечто, что изнутри управляет его действиями и в то же время подчиняется его командам, подвластно его решениям.
Искусство, и ничего кроме искусства, искусство нам дано, чтобы не умереть от истины.
Сияет солнце, воды блещут,
На всём улыбка, жизнь во всём,
Деревья радостно трепещут,
Купаясь в небе голубом.
Поют деревья, блещут воды,
Любовью воздух растворён,
И мир, цветущий мир природы,
Избытком жизни упоён.
Но и в избытке упоенья
Нет упоения сильней
Одной улыбки умиленья
Измученной души твоей...
Чтобы вы перестали изменять, от вас должна уйти жена.
Буря мглою небо кроет,
Вихри снежные крутя;
То, как зверь, она завоет,
То заплачет, как дитя,
То по кровле обветшалой
Вдруг соломой зашумит,
То, как путник запоздалый,
К нам в окошко застучит.
Мне скулы от досады сводит:
Мне кажется который год,
Что там, где я, — там жизнь проходит,
А там, где нет меня, — идёт.
Одиночество, как положение, исправлению доступно, но как состояние, это — болезнь неизлечимая.