К Богу приходят не экскурсии с гидом, а одинокие путешественники...
К Богу приходят не экскурсии с гидом, а одинокие путешественники.
К Богу приходят не экскурсии с гидом, а одинокие путешественники.
О, поделись со мной хотя бы раз собою...
Странно, какие только пути мы ни выбираем, чтобы скрыть свои искренние чувства.
Жить — значит бороться.
Была такая восточная поэма, я её сам не читал, слышал только. Про то, как тридцать птиц полетели искать своего короля Семурга, прошли через много разных испытаний, а в самом конце узнали, что слово «Семург» означает «тридцать птиц».
Говорить учимся мы у людей, молчать — у богов.
Сумев отгородиться от людей,
я от себя хочу отгородиться.
Не изгородь из тёсаных жердей,
а зеркало тут больше пригодится.
Я созерцаю хмурые черты,
щетину, бугорки на подбородке…
Трельяж для разводящейся четы,
пожалуй, лучший вид перегородки.
В него влезают сумерки в окне,
край пахоты с огромными скворцами
и озеро — как брешь в стене,
увенчанной еловыми зубцами.
Того гляди, что из озёрных дыр
да и вообще — через любую лужу
сюда полезет посторонний мир.
Иль этот уползёт наружу.
Если есть шаг — должен быть след,
Если есть тьма — должен быть свет.
Мыслить — значит беседовать с самим собой.
Счастье на стороне того, кто доволен.
Когда любишь, то такое богатство открываешь в себе, столько нежности, ласковости, даже не верится, что так умеешь любить.
Ты не думай,
щурясь просто
из-под выпрямленных дуг.
Иди сюда,
иди на перекрёсток
моих больших
и неуклюжих рук.
Не хочешь?
Оставайся и зимуй,
и это
оскорбление
на общий счёт нанижем.
Я всё равно
тебя
когда-нибудь возьму —
одну
или вдвоём с Парижем.
Воображение человека иногда создаёт вторую реальность, выдавая желаемое за действительное.
В душе моей, как в океане,
Надежд разбитых груз лежит.
Человек легко умирает от того, что у него слишком сильное стремление к жизни.