Человек не будет свободен до тех пор, пока последний король...
Человек не будет свободен до тех пор, пока последний король не будет повешен на кишках последнего священника.
Человек не будет свободен до тех пор, пока последний король не будет повешен на кишках последнего священника.
Быть в гармонии с самим собой — это значит допускать всё, что бы то ни было.
В твою светлицу, друг мой нежный,
Я прихожу в последний раз.
Любви счастливой, безмятежной
Делю с тобой последний час.
Вперёд одна в надежде томной
Не жди меня средь ночи тёмной,
До первых утренних лучей
Не жги свечей.
Всё это было бы смешно,
Когда бы не было так грустно.
Я всматриваюсь в огонь.
На языке огня
раздаётся «не тронь»
и вспыхивает «меня!»
От этого — горячо.
Я слышу сквозь хруст в кости
захлёбывающееся «ещё!»
и бешеное «пусти!»
Все строят планы, и никто не знает, проживёт ли он до вечера.
Во-первых потому, что много,
И долго, долго вас любил,
Потом страданьем и тревогой
За дни блаженства заплатил;
Потом в раскаяньи бесплодном
Влачил я цепь тяжёлых лет;
И размышлением холодным
Убил последний жизни цвет.
С людьми сближаясь осторожно,
Забыл я шум младых проказ,
Любовь, поэзию, — но вас
Забыть мне было невозможно.
Если один раз пожалеешь, что не сказал, то сто раз пожалеешь о том, что не промолчал.
Ко всем человеческим поступкам можно относиться двояко: за что клеймят одного, за то другого венчают лавром.
Всякая разумная мысль уже приходила кому-нибудь в голову, нужно только постараться ещё раз к ней прийти.
Она сидела на полу
И груды писем разбирала,
И, как остывшую золу,
Брала их в руки и бросала.
Брала знакомые листы
И чудно так на них глядела,
Как души смотрят с высоты
На ими брошенное тело...
О, сколько жизни было тут,
Невозвратимо пережитой!
О, сколько горестных минут,
Любви и радости убитой!..
Стоял я молча в стороне
И пасть готов был на колени, —
И страшно грустно было мне,
Как от присущей милой тени.
Можно соблазнить мужчину, у которого есть жена. Можно соблазнить мужчину, у которого есть любовница. Но нельзя соблазнить мужчину, у которого есть любимая женщина.
Я не стыжусь, что ярый скептик
И на душе не свет, а тьма;
Сомненье — лучший антисептик
От загнивания ума.
Богохульство даёт облегчение, какого не может дать даже молитва.
В ресторане. Официант приносит клиенту отбивную, придерживая её большим пальцем. Гость раздражённо спрашивает:
— Не могли бы Вы снять палец с моей отбивной?!
— Неужели вы хотите, чтобы я уронил её в третий раз?..
Сдерживать себя, когда обидно, и не устраивать сцен, когда больно, — вот что такое идеальная женщина.