Конец войны увидят лишь мёртвые...
Конец войны увидят лишь мёртвые.
Конец войны увидят лишь мёртвые.
Всё не то, чем кажется и не наоборот.
Пора давно за всё благодарить,
За всё, что невозможно подарить.
Когда-нибудь кому-нибудь из вас
И улыбнуться, словно в первый раз.
В твоих дверях, ушедшая любовь,
Но невозможно улыбнуться вновь.
— Прощай, прощай, — шепчу я на ходу,
Среди знакомых улиц вновь иду,
Подрагивают стёкла надо мной,
Растёт вдали привычный гул дневной,
И в подворотнях гасятся огни.
— Прощай, любовь, когда-нибудь звони.
Так оглянись когда-нибудь назад:
Стоят дома в прищуренных глазах,
И мимо них уже который год
По тротуарам шествие идёт.
Тебя сейчас послать или по факсу?
Мы на многое не отваживаемся не потому что оно трудно; оно трудно именно потому, что мы на него не отваживаемся.
Самое причудливое безрассудство бывает обычно порождением самого утончённого рассудка.
Пока не запряг — не нукай.
Пустота должна стать вашей тропой, целью, всем. С завтрашнего утра начинайте опустошать себя от всего, что найдёте внутри: от вашего страдания, вашего гнева, вашего эго, ревностей, мучений, от вашей боли, от ваших удовольствий — всё, что найдёте, просто выбрасывайте прочь. Всё, что подвернётся, без разбора; опустошите себя. И в тот момент, когда вы полностью опустеете, вы вдруг поймёте, что вы наполняетесь. Вы — целое, вы — всё. Цельность достигается через опустошение.
Медитация — ничто иное, как опустошение, становление никем.
За осенью — осень. Тоска и тревога.
Ветра над опавшими листьями.
Вся русская жизнь — ожиданье от Бога
какой-то неясной амнистии.
Война — такое несправедливое и дурное дело, что те, которые воюют, стараются заглушить в себе голос совести.