Стараюсь быть кратким — делаюсь непонятным...
Стараюсь быть кратким — делаюсь непонятным.
Стараюсь быть кратким — делаюсь непонятным.
Утрать всё — и ты достигнешь всего.
Нередко люди и бранили,
И мучили меня за то,
Что часто им прощал я то,
Чего они б мне не простили.
Ночь несёт в себе покой для старых и надежду для юных.
Ты, оставивший в мире злодейства печать,
Просишь, чтоб на тебя снизошла благодать.
Не надейся: вовеки не будет прощенья,
Ибо сеявший зло — зло и должен пожать.
Позвольте себе роскошь не общаться с неприятными людьми.
...Я бы хотела жить с Вами
В маленьком городе,
Где вечные сумерки
И вечные колокола.
И в маленькой деревенской гостинице —
Тонкий звон
Старинных часов — как капельки времени.
И иногда, по вечерам, из какой-нибудь мансарды —
Флейта,
И сам флейтист в окне.
И большие тюльпаны на окнах.
И может быть, Вы бы даже меня не любили...
Как-то Раневская, сняв телефонную трубку, услышала сильно надоевший ей голос кого-то из поклонников и заявила:
— Извините, не могу продолжать разговор. Я говорю из автомата, а здесь большая очередь.
Если путь прорубая отцовским мечом
Ты солёные слёзы на ус намотал,
Если в жарком бою испытал что почём, —
Значит, нужные книги ты в детстве читал!
Грех не в темноте, а в нежелании света.
Бог встречает на том свете каждого умершего и говорит: «Ну, улыбнись, это был розыгрыш, тебя снимала скрытая камера.»
Без женщины наша жизнь была бы: в начале — беззащитна, в середине — без удовольствия, в конце — без утешения.
Проблема этого мира в том, что глупцы и фанатики слишком уверены в себе, а умные люди полны сомнений.
Страх определяют как ожидание зла.
Честь — это внешняя совесть, а совесть — это внутренняя честь.