Погибшая цивилизация...


Сколького бы я никогда не поняла, если бы родилась мужчиной.

Все хорошие книги сходны в одном: когда вы дочитаете до конца, вам кажется, что всё это случилось с вами, и так оно навсегда при вас и останется.
Тот, кто имеет успех,
Всегда раздражает всех,
А много друзей имеет
Тот, кто писать не умеет.
Вот и возьмись решать,
Как жить на планете сей?
То ли стихи писать,
То ли иметь друзей?
Психолог беседует с клиентом:
— Как думаете, насколько тяжела эта кружка?
— Ну, это зависит от того, сколько там воды.
— Нет, это зависит от того, сколько её держать. Пять минут — нормально, час — уже тяжело. Тоже самое и с мыслями.
Если ближайшая и непосредственная цель нашей жизни не есть страдание, то наше существование представляет самое бестолковое и нецелесообразное явление.
Только сами люди могут построить себе лучший мир. Иначе получается клетка.
Ни страны, ни погоста
не хочу выбирать.
На Васильевский остров
я приду умирать.
Твой фасад тёмно-синий
я впотьмах не найду.
между выцветших линий
на асфальт упаду.
И душа, неустанно
поспешая во тьму,
промелькнёт над мостами
в петроградском дыму,
и апрельская морось,
над затылком снежок,
и услышу я голос:
— До свиданья, дружок.
И увижу две жизни
далеко за рекой,
к равнодушной отчизне
прижимаясь щекой.
— словно девочки-сёстры
из непрожитых лет,
выбегая на остров,
машут мальчику вслед.
Добрая госпожа, есть далекая страна, вы не знаете её, это — Московия...
У раздевалки в одесском ресторане тщедушный гражданин робко коснулся руки человека, надевающего пальто:
— Извините меня, — проговорил он. — Вы случайно не Рабинович?
— Нет! — фыркнул тот.
— Понимаете, дело в том, что я Рабинович, а вы сейчас надеваете моё пальто!
Чтобы не мог тебя заставить свет
Рассказывать, что ты во мне любила, —
Забудь меня, когда на склоне лет
Иль до того возьмёт меня могила.
Так мало ты хорошего найдёшь,
Перебирая все мои заслуги,
Что поневоле, говоря о друге,
Придумаешь спасительную ложь.
Чтоб истинной любви не запятнать
Каким-нибудь воспоминаньем ложным,
Меня скорей из памяти изгладь, —
Иль дважды мне ответ придётся дать:
За то, что был при жизни столь ничтожным
И что потом тебя заставил лгать!
Наука в конечном счёте — исследование чуда, коего мы не в силах объяснить, а искусство — толкование этого чуда.
Истинно великих людей определяет, кроме всего прочего, и то, что они терпят рядом с собой инакомыслящих.
Если уж заблуждаться, пусть это будет по велению сердца.
Иду с Прекрасной Дамою
в лучах большого дня.
И — Грабли Те Же Самые
приветствуют меня!