В восемнадцать лет мужчина обожает, в двадцать любит, в тридцать желает обладать, в сорок размышляет.
В истинно любящем сердце или ревность убивает любовь, или любовь убивает ревность.
У человеческой расы, было одно по настоящему эффективное оружие — это смех, перед силой смеха ничто не может устоять.
Спокойствие — не что иное, как надлежащий порядок в мыслях.
Зову я смерть. Мне видеть невтерпёж
Достоинство, что просит подаянья,
Над простотой глумящуюся ложь,
Ничтожество в роскошном одеянье,
И совершенству ложный приговор,
И девственность, поруганную грубо,
И неуместной почести позор,
И мощь в плену у немощи беззубой,
И прямоту, что глупостью слывёт,
И глупость в маске мудреца, пророка,
И вдохновения зажатый рот,
И праведность на службе у порока.
Всё мерзостно, что вижу я вокруг...
Но как тебя покинуть, милый друг!
Поэзия — в тебе. Простые чувства
Ты возвышать умеешь до искусства.
Человек рождается с судьбой и умирает с судьбой, а жизнь — это отрезок, на котором она воплощается.
Весёлое выражение лица постепенно отражается и на внутреннем мире.
Ревность — остроумнейшая страсть и, тем не менее, всё ещё величайшая глупость.
В наших сновидениях мы всегда одной ногой в детстве.
Когда при мне превозносят богача Ротшильда, который из громадных своих доходов уделяет целые тысячи на воспитание детей, на лечение больных, на призрение старых — я хвалю и умиляюсь. Но, и хваля и умиляясь, не могу я не вспомнить об одном убогом крестьянском семействе, принявшем сироту-племянницу в свой разорённый домишко.
— Возьмём мы Катьку, — говорила баба, — последние наши гроши на неё пойдут, не на что будет соли добыть, похлёбку посолить.
— А мы её... и не солёную, — ответил мужик, её муж.
Далеко Ротшильду до этого мужика!
