Если бы человек хотел быть только счастливым, то это было бы легко, но всякий хочет быть счастливее других, а это почти всегда очень трудно, ибо мы обыкновенно считаем других счастливее, чем они есть на самом деле.
Не стоните, пред собою, не лукавьте —
Были в белой, нынче — в чёрной полосе.
Ах, оставьте ваши жалобы, оставьте,
Неужели вы несчастнее, чем все?
Если мучит вас сердечное раненье,
Если страсть лишает разума и сил,
Проведите молчаливое сравненье
С тем несчастным, кто вовеки не любил.
Если жизнь полна печальных происшествий
К месту вспомните, что горе — не беда,
Вас судьба лишь гладит против шерсти,
А с других сдирает шкуру иногда.
Говорите, мир неправедным остался?
Но на свой удел ссылаетесь вы зря.
Вам кусок не самый лакомый достался —
Для кого-то не нашлось и сухаря.
...Так оставьте ваши жалобы, оставьте:
Чёрный меч ещё над вами не висел.
Вы с другими свои беды сопоставьте,
И окажетесь удачливей, чем все...
Лучше подвергаться несправедливости, чем самим совершать её.
Чтобы быть счастливым, надо жить в своём собственном раю! Неужели вы думали, что один и тот же рай может удовлетворить всех людей без исключения?
Самый счастливый человек тот, кто дарит счастье наибольшему числу людей.
Заботясь о счастье других, мы находим своё собственное.
Думать, что кто-то другой может сделать тебя счастливым или несчастным, — просто смешно.
Каждый человек — кузнец своего счастья и наковальня чужого.
У животных есть та благородная особенность, что лев никогда не становится из малодушия рабом другого льва, а конь — рабом другого коня.
Самые умные люди, как и самые сильные, находят счастье в том, где другие нашли бы только катастрофу: в лабиринте, в суровости по отношению к себе и другим, в трудностях. Они наслаждаются властью над собой: для них аскетизм становится второй натурой, необходимостью, инстинктом.
Человек, отделяющий себя от других людей, лишает себя счастья, потому что чем больше он отделяет себя, тем хуже его жизнь.
Люди полностью забыли, что нужно жить. У кого есть для этого время? Каждый учит кого-то другого, каким тот должен быть, и никто никогда не кажется удовлетворённым. Если человек хочет жить, то он должен научиться одному: принимать вещи такими, какие они есть, и принимать себя таким, какой вы есть. Начните жить. Не начинайте готовиться к жизни, которая будет в будущем. Все страдания в мире происходят от того, что вы полностью забыли, что нужно жить, вы стали заниматься деятельностью, которая не имеет никакого отношения к жизни.
Ну хоть пять минут в сутки подумайте о себе плохо. Когда о тебе плохо думают — это одно... Но сам о себе пять минут в день... Это как тридцать минут бега.
В этой «моей» жизни — жизни каждого из нас, намного лучше делать то, что нравится, а не следить за тем, правильно ли делают другие то, что тебе нравится.
Среди людей, мне близких… и чужих,
Скитаюсь я — без цели, без желанья.
Мне иногда смешны забавы их…
Мне самому смешней мои страданья.
Страданий тех толпа не признаёт;
Толпа — наш царь — и ест и пьёт исправно;
И что в душе «задумчивой» живёт,
Болезнию считает своенравной.
И права ты, толпа! Ты велика,
Ты широка — ты глубока, как море…
В твоих волнах всё тонет: и тоска
Нелепая, и истинное горе.
И ты сильна… И знает тебя бог —
И над тобой он носится тревожно…
Перед тобой я преклониться мог,
Но полюбить тебя — мне невозможно.
Я ни одной тебе не дам слезы…
Не от тебя я ожидаю счастья —
Но ты растёшь, как море в час грозы,
Без моего ненужного участья.
Гордись, толпа! Ликуй, толпа моя!
Лишь для тебя так ярко блещет небо…
Но всё ж я рад, что независим я,
Что не служу тебе я ради хлеба…
И я молчу — о том, что я люблю…
Молчу о том, что страстно ненавижу, —
Я похвалой толпы не удивлю,
Насмешками толпы я не обижу…
А толковать — мечтать с самим собой,
Беседовать с прекрасными друзьями…
С такой смешной — ребяческой мечтой
Расстался я, как с детскими слезами…
А потому… мне жить не суждено…
И я тяну с усмешкой торопливой
Холодной злости — злости молчаливой
Хоть горькое, но пьяное вино.
Ах, дверь не запирала я,
Не зажигала свеч,
Не знаешь, как, усталая,
Я не решалась лечь.
Смотреть, как гаснут полосы
В закатном мраке хвой,
Пьянея звуком голоса,
Похожего на твой.
И знать, что всё потеряно,
Что жизнь — проклятый ад!
О, я была уверена,
Что ты придёшь назад.
Не избегай искушений: со временем они сами начнут избегать тебя.
Укрепляй в себе чувство довольства своей судьбою: с этим оружием ты непобедим.
Работать надо не 12 часов, а головой.
Помни, что нет тюрьмы страшнее, чем в голове.
Хорошо не просто там, где нас нет, а где нас никогда и не было!
Муза-сестра заглянула в лицо,
Взгляд её ясен и ярок.
И отняла золотое кольцо,
Первый весенний подарок.
Муза! ты видишь, как счастливы все —
Девушки, женщины, вдовы...
Лучше погибну на колесе,
Только не эти оковы.
Знаю: гадая, и мне обрывать
Нежный цветок маргаритку.
Должен на этой земле испытать
Каждый любовную пытку.
Жгу до зари на окошке свечу
И ни о ком не тоскую,
Но не хочу, не хочу, не хочу
Знать, как целуют другую.
Завтра мне скажут, смеясь, зеркала:
«Взор твой не ясен, не ярок...»
Тихо отвечу: «Она отняла
Божий подарок».
Нередко люди и бранили,
И мучили меня за то,
Что часто им прощал я то,
Чего они б мне не простили.
