Нет ни одного порока, который так вредил бы благополучию людей, как зависть, ибо те, которые им заражены, не только огорчают самих себя, но и омрачают также радость других.
Чтобы написать замечательное любовное письмо, ты должен начать писать, не зная, что хочешь сказать, и закончить, не зная, что ты написал.
В нашей жизни есть кулисы,
А за ними — свой мирок,
Там общественные крысы
Жрут общественный пирог.
Только суть, как достойно мужчин, говори,
Лишь ответствуя — слов господин — говори.
Уха два, а язык дан один не случайно —
Дважды слушай и раз лишь один говори!
Кто понял жизнь, тот понял суть вещей,
Что совершенней жизни только смерть,
Что знать, не удивляясь, пострашней,
Чем что-нибудь не знать и не уметь.
Сидит орёл на горной вершине, смотрит вдаль и размышляет:
— Что за жизнь? Направо посмотришь — горы. Скучно. Налево посмотришь — горы. Скучно. А в жопу себя клюнешь — больно...
Правду говорить легко и приятно.
Не на крест, не на плаху,
как пристало поэту.
Что же, на х*й, так на х*й.
Я пойду и на это.
Один мудрый человек пришёл к выводу, что Бога нет. Его называли Будда. Потом он умер. Из его изречений сделали религию, а из него — Бога.
Мать — это самое трогательное из всего, что есть на свете. Мать — это значит прощать и приносить себя в жертву.
К благу стремится любая душа и ради него всё совершает; она предчувствует, что есть нечто такое, но ей трудно и не хватает сил понять, в чём же оно состоит.
Знаете, — вспоминала через полвека Раневская, — когда я увидела этого лысого на броневике, то поняла: нас ждут большие неприятности.
Лондонские туманы не существовали, пока их не открыло искусство.
Кто ищет, тому назначено блуждать.
Скоро ты забудешь обо всём, и всё, в свою очередь, забудет о тебе.
О люди! Жалкий род, достойный слёз и смеха!
Жрецы минутного, поклонники успеха!
Как часто мимо вас проходит человек,
Над кем ругается слепой и буйный век,
Но чей высокий лик в грядущем поколенье
Поэта приведёт в восторг и в умиленье!
