Бог говорит с человеком шёпотом любви, если он не слышит, то...
Бог говорит с человеком шёпотом любви, если он не слышит, то голосом совести, если он не слышит — через рупор страданий.
Бог говорит с человеком шёпотом любви, если он не слышит, то голосом совести, если он не слышит — через рупор страданий.
Чем меньше женщину мы любим,
Тем легче нравимся мы ей.
Как всякий академик и герой —
«Что за херня!» —
я сетую порой.
Тот, кто милых красавиц с улыбкой сдружил,
Кто в скорбящее сердце страданье вложил,
Если счастье не дал нам — не ропщем, не плачем,
Ибо многих он даже надежды лишил.
Сто раз помоги — забудут, один раз откажи — запомнят на всю жизнь.
На влажный камень возведённый,
Амур, печальный и нагой,
Своей младенческой ногой
Переступает, удивлённый
Тому, что в мире старость есть —
Зелёный мох и влажный камень.
И сердца незаконный пламень —
Его ребяческая месть.
И начинает ветер грубый
В наивные долины дуть:
Нельзя достаточно сомкнуть
Свои страдальческие губы.
Лекарство от болезней часто в нас самих, а мы его на небе ищем.
У тёти Зины кофточка
С разводами да змеями —
То у Попова Вовчика
Отец пришёл с трофеями.
Трофейная Япония,
Трофейная Германия...
Пришла страна Лимония,
Сплошная Чемодания!
Мы все грешили оптимизмом...
Человечески любить мы можем иногда десятерых, любовно — много — двух. Нечеловечески — всегда одного...
С возрастом желание заработать переходит в желание сэкономить.
Вода — это самое мягкое и слабое существо в мире, но в преодолении твёрдого и крепкого она непобедима, и нет ей на свете равного.
Есть преступления хуже, чем сжигать книги. Например — не читать их.
Когда-нибудь всё будет иметь свой конец — далёкий день, которого я уже не увижу, — тогда откроют мои книги и у меня будут читатели. Я должен писать для них, для них я должен закончить мои основные идеи. Сейчас я не могу бороться — у меня нет даже противников.
Я в этой жизни часто ждал —
Удачи, помощи, свидания;
Души таинственный кристалл
Темнеет в нас от ожидания.