Я знаю только одного тирана, и это тихий голос совести.
Я знаю только одного тирана, и это тихий голос совести.
Я знаю только одного тирана, и это тихий голос совести.
Почему приходится постоянно ненавидеть то, что любишь? Не есть ли любовь величайшая из всех мук?
Мы обращаемся с действительностью, как с докучливым гостем, напрашивающимся на наше знакомство; мы стараемся запереться от неё.
Все новые — это хорошо одетые старые.
Тот, кто стал пессимистом до сорока пяти лет, знает слишком много; а кто остался оптимистом после сорока пяти, знает слишком мало.
Где пьёт толпа, все родники отравлены.
Поэзия и художественные произведения содержат не то, что нужно, а то, что хочется; они не идут дальше толпы и выражают только то, что хотят лучшие из толпы.
Брошена! Придуманное слово —
Разве я цветок или письмо?..
В тревоге пёстрой и бесплодной
Большого света и двора
Я сохранила взгляд холодный,
Простое сердце, ум свободный
И правды пламень благородный
И как дитя была добра;
Смеялась над толпою вздорной,
Судила здраво и светло,
И шутки злости самой чёрной
Писала прямо набело.
Посредственность всегда так говорит о себе: «Сегодня я играл изумительно, как никогда! Вы знаете, какой я скромный? Вся Европа знает, какой я скромный!»
Стать слишком серьёзным — величайшая беда.
— Очень сожалею, Фаина Георгиевна, что вы не были на премьере моей новой пьесы, — похвастался Раневской Виктор Розов. — Люди у касс устроили форменное побоище!
— И как? Удалось им получить деньги обратно?
Бедность заключается не в уменьшении имущества, а в увеличении ненасытности.
— Я обожаю природу.
— И это после того, что она с тобой сделала?
Я знал двух влюблённых, живших в Петрограде в дни революции и не заметивших её.
Общество испытывает поистине ненасытное любопытство ко всему, любопытства не заслуживающему.