Нет ничего более мягкого и гибкого, чем вода...
Нет ничего более мягкого и гибкого, чем вода, но попробуйте оказать ей сопротивление.
Нет ничего более мягкого и гибкого, чем вода, но попробуйте оказать ей сопротивление.
Бывает так, что на горизонте мелькнут журавли, слабый ветер донесёт их жалобный крик, а через минуту, с какой жадностью ни вглядывайся в синюю даль, не увидишь ни точки, ни услышишь ни звука — так точно люди с их лицами и речами мелькают в жизни и утопают в нашем прошлом, оставляя ничего больше, кроме ничтожных следов памяти.
Тебе придётся иметь дело с людьми, которых ты ещё не знаешь. С самого начала думай о них всё самое плохое, что только можно вообразить: ты не слишком сильно ошибёшься.
За женщиной мы гонимся упорно,
Азартом распаляя обожание,
Но быстро стынут радости от формы
И грустно проступает содержание.
Так много камней брошено в меня,
Что ни один из них уже не страшен.
Великие предметы искусства только потому и велики, что они понятны и доступны всем.
Хвалят — не гордись, учат — не сердись.
Если жизнь что-нибудь даёт, то лишь для того, чтобы отнять. Очарование дали показывает нам райские красоты, но они исчезают, подобно оптической иллюзии, когда мы поддаёмся их соблазну. Счастье, таким образом, всегда лежит в будущем или же в прошлом, а настоящее подобно маленькому тёмному облаку, которое ветер гонит над озарённой солнцем равниной: перед ним и за ним всё светло, только оно само постоянно отбрасывает от себя тень. Настоящее поэтому никогда не удовлетворяет нас, а будущее ненадёжно, прошедшее невозвратно. Жизнь с её ежечасными, ежедневными, еженедельными и ежегодными, маленькими, большими невзгодами, с её обманутыми надеждами, с её неудачами и разочарованиями — эта жизнь носит на себе такой явный отпечаток неминуемого страдания, что трудно понять, как можно этого не видеть, как можно поверить, будто жизнь существует для того, чтобы с благодарностью наслаждаться ею, как можно поверить, будто человек существует для того, чтобы быть счастливым. Нет, это беспрестанное очарование и разочарование, как и весь характер жизни вообще, по-видимому, скорее рассчитаны и предназначены только на то, чтобы пробудить в нас убеждение, что нет ничего на свете достойного наших стремлений, борьбы и желаний, что все блага ничтожны, что мир оказывается полным банкротом и жизнь — такое предприятие, которое не окупает своих издержек; и это должно отвратить нашу волю от жизни.
Нет другого рая, кроме рая — жить.
Весело и праздно, петь, любить и пить.
Жизнь связалась жизнью на одно мгновенье,
И само мгновенье — только сновиденье.
Нет другого рая, кроме рая жить!
Так умейте, люди, этот рай любить!
Мир на земле! Никогда об этом не говорили больше и никогда не предпринимали во имя этого меньше, чем в наше время.
Я — «Як»-истребитель, мотор мой звенит,
Небо — моя обитель,
Но тот, который во мне сидит,
Считает, что он — истребитель.
Войти с помощью: