Мы всего боимся, как и положено смертным, и всего хотим, как-будто...
Мы всего боимся, как и положено смертным, и всего хотим, как-будто награждены бессмертием.
Мы всего боимся, как и положено смертным, и всего хотим, как-будто награждены бессмертием.
Чужие драмы всегда невыносимо банальны.
Надо быть ясным умственно, чистым нравственно и опрятным физически.
— Когда я выйду на пенсию, то абсолютно ничего не буду делать. Первые месяцы просто буду сидеть в кресле-качалке.
— А потом?
— А потом начну раскачиваться.
Ничто не способно повредить доброму человеку, ни в жизни, ни после смерти.
Все самые тяжёлые раны мы наносим друг другу языком.
Я не настолько молод, чтобы всё знать.
Не забывайте, что иногда обстоятельства командуют и владеют человеком, а не он ими.
Скорбь безгранична, радость имеет пределы.
За то, что один испытал наслаждение, другой должен жить, страдать и умереть.
Вчера я бежал запломбировать зуб
И смех меня брал на бегу:
Всю жизнь я таскаю свой будущий труп
И рьяно его берегу.
Предварительное знание того, что хочешь сделать, даёт смелость и лёгкость.
Благодетельное и назидательное влияние какой-нибудь философии… нисколько не доказывает верности её, точно так же, как счастье, испытываемое сумасшедшим от своей навязчивой идеи нисколько не говорит в пользу её разумности.
Говорят, что август пахнет осенью. Не знаю. Может быть. Но я люблю этот последний привет лета. Это мой месяц. И яблоки созрели, и подсолнухи ещё стоят в полях, и мёд подоспел, и георгины во всю цветут... И ещё тёплые лучи солнца ласково и легко обнимают разноцветные астры, и звёздные ливни озаряют тёмный небосвод, и с бахчи везут арбузы. И в храмах звонят колокола, чествуя Спас и Успение Богородицы. И пусть неминуемо приближается осень, но Август — это всё же ещё лето...
В Тридевятом государстве
(Трижды девять — двадцать семь)
Всё держалось на коварстве —
Без проблем и без систем.