Уверенность в себе составляет основу нашей уверенности в других...
Уверенность в себе составляет основу нашей уверенности в других.
Уверенность в себе составляет основу нашей уверенности в других.
Там собрался у ворот
Энтот... как его... народ!
В обчем, дело принимает
Социяльный оборот!
Мир не без добрых людей.
Я ищу таких, как я,
Сумасшедших и смешных,
Сумасшедших и больных,
А когда я их найду
Мы уйдём отсюда прочь,
Мы уйдём отсюда в ночь.
Мы уйдём из зоопарка!
У меня сегодня много дела:
Надо память до конца убить,
Надо, чтоб душа окаменела,
Надо снова научиться жить.
Жизнью управляет не мудрость, а судьба.
Отсутствие ответа — тоже ответ.
Мечта не имеет срока годности.
В том внешнем, что в тебе находит взор,
Нет ничего, что хочется исправить.
Вражды и дружбы общий приговор
Не может к правде чёрточки прибавить.
Только человек сопротивляется направлению гравитации: ему постоянно хочется падать вверх.
В холодную пору, в местности, привычной скорей к жаре,
чем к холоду, к плоской поверхности более, чем к горе,
младенец родился в пещере, чтоб мир спасти:
мело, как только в пустыне может зимой мести.
Ему всё казалось огромным: грудь матери, жёлтый пар
из воловьих ноздрей, волхвы — Балтазар, Гаспар,
Мельхиор; их подарки, втащенные сюда.
Он был всего лишь точкой. И точкой была звезда.
Внимательно, не мигая, сквозь редкие облака,
на лежащего в яслях ребёнка издалека,
из глубины Вселенной, с другого её конца,
звезда смотрела в пещеру. И это был взгляд Отца.
Будь мягче к людям! Хочешь быть мудрей? —
Не делай больно мудростью своей.
С обидчицей-Судьбой воюй, будь дерзок,
Но сам клянись не обижать людей!
Страшный суд — страшным судом, но вообще-то человека, прожившего жизнь в России, следовало бы без разговоров помещать в рай.
Человек должен уж очень настрадаться, чтобы написать по-настоящему смешную книгу.
Когда погребают эпоху,
Надгробный псалом не звучит,
Крапиве, чертополоху
Украсить её предстоит.
И только могильщики лихо
Работают. Дело не ждёт!
И тихо, так, Господи, тихо,
Что слышно, как время идёт.
А после она выплывает,
Как труп на весенней реке, —
Но матери сын не узнает,
И внук отвернётся в тоске.
И клонятся головы ниже,
Как маятник, ходит луна.
Так вот — над погибшим Парижем
Такая теперь тишина.
Каждое поколение считает себя более умным, чем предыдущее, и более мудрым, чем последующее.