Философия торжествует над горестями прошлого и будущего, но горести...
Философия торжествует над горестями прошлого и будущего, но горести настоящего торжествуют над философией.
Философия торжествует над горестями прошлого и будущего, но горести настоящего торжествуют над философией.
В горах, на скале, о беспутствах мечтая,
Сидела Измена худая и злая.
А рядом под вишней сидела Любовь,
Рассветное золото в косы вплетая.
С утра, собирая плоды и коренья,
Они отдыхали у горных озёр
И вечно вели нескончаемый спор —
С улыбкой одна, а другая с презреньем.
Одна говорила: — На свете нужны
Верность, порядочность и чистота.
Мы светлыми, добрыми быть должны:
В этом и — красота!
Другая кричала: — Пустые мечты!
Да кто тебе скажет за это спасибо?
Тут, право, от смеха порвут животы
Даже безмозглые рыбы!
Жить надо умело, хитро и с умом.
Где — быть беззащитной, где — лезть напролом,
А радость увидела — рви, не зевай!
Бери! Разберёмся потом!
— А я не согласна бессовестно жить!
Попробуй быть честной и честно любить!
— Быть честной? Зелёная дичь! Чепуха!
Да есть ли что выше, чем радость греха?!
Однажды такой они подняли крик,
Что в гневе проснулся косматый старик,
Великий колдун, раздражительный дед,
Проспавший в пещере три тысячи лет.
И рявкнул старик: — Это что за война?!
Я вам покажу, как будить колдуна!
Так вот, чтобы кончить все ваши раздоры,
Я сплавлю вас вместе на все времена!
Схватил он Любовь колдовскою рукой,
Схватил он Измену рукою другой
И бросил в кувшин их, зелёный, как море,
А следом туда же — и радость, и горе,
И верность, и злость, доброту, и дурман,
И чистую правду, и подлый обман.
Едва он поставил кувшин на костёр,
Дым взвился над лесом, как чёрный шатёр,-
Всё выше и выше, до горных вершин,
Старик с любопытством глядит на кувшин:
Когда переплавится всё, перемучится,
Какая же там чертовщина получится?
Кувшин остывает. Опыт готов.
По дну пробежала трещина,
Затем он распался на сотню кусков,
И... появилась женщина...
Тревога вечная мне не даёт вздохнуть,
От стонов горестных моя устала грудь.
Зачем пришёл я в мир, раз — без меня ль, со мной ли, —
Всё так же он вершит свой непонятный путь?
Мы освободимся от высшего гнёта лишь тогда, когда освободимся от внутреннего рабства.
В Америке, в Скалистых горах, я видел единственный разумный метод художественной критики. В баре над пианино висела табличка:
«Не стреляйте в пианиста — он делает всё, что может».
Моральный выбор можно сравнить скорее с созданием произведения искусства.
Сила слова такова, что, предсказав вы сами логически поведёте себя к предсказанному.
Истинная любовь сказывается в несчастье. Как огонёк, она тем ярче светит, чем темнее ночная мгла.
И казалось, что после конца
Никогда ничего не бывает.
Не всё то благо, к чему многие так жадно стремятся.
Нужны новые уши для новой музыки.
Есть только две формы жизни: гниение и горение. Трусливые и жадные изберут первую, мужественные и щедрые — вторую.
Кто мудр, тот и добр.
Богатством, — слова нет, — не заменить ума,
Но неимущему и рай земной — тюрьма.
Фиалка нищая склоняет лик, а роза
Смеётся: золотом полна её сума.
Все мужчины одинаковы перед женщиной, которой они восхищаются.