Диких зверей можно не бояться, нужно бояться плохого друга...
Диких зверей можно не бояться, нужно бояться плохого друга. Ибо дикий зверь ранит только тело, а плохой друг ранит душу.
Диких зверей можно не бояться, нужно бояться плохого друга. Ибо дикий зверь ранит только тело, а плохой друг ранит душу.
Нравственность — это разум воли.
А в самом деле: чем пахнет Время? Пылью, часами, человеком. А если задуматься, какое оно — Время — то есть на слух? Оно вроде воды, струящейся в тёмной пещере, вроде зовущих голосов, вроде шороха земли, что сыплется на крышку пустого ящика, вроде дождя. Пойдём ещё дальше, спросим, как выглядит Время? Оно точно снег, бесшумно летящий в чёрный колодец, или старинный немой фильм, в котором сто миллиардов лиц, как новогодние шары, падают вниз, падают в ничто. Вот чем пахнет Время и вот какое оно на вид и на слух.
Меняй что-нибудь одно: либо картину, либо рамку, либо стену.
Тревога вечная мне не даёт вздохнуть,
От стонов горестных моя устала грудь.
Зачем пришёл я в мир, раз — без меня ль, со мной ли, —
Всё так же он вершит свой непонятный путь?
Мир достаточно велик, чтобы удовлетворить нужды любого человека, но слишком мал, чтобы удовлетворить людскую жадность.
Ничего не повторяется. Повторяемся мы.
Грусть — жестокий властелин.
Храни любовь в сердце своём. Жизнь без неё подобна бессолнечному саду с мёртвыми цветами.
Днём будьте гусеницей, а вечером — бабочкой. Нет ничего удобнее, чем облик гусеницы, и ничей облик не подходит для любви больше, чем облик бабочки. Женщине нужны платья ползучие и платья летающие. Бабочка не ходит на рынок, а гусеница не ездит на бал.
Нет ответа более унижающего, чем презрительное молчание.